> XPOHOC > БИБЛИОТЕКА > БУРХАРД ХРИСТОФОР МИНИХ >
ссылка на XPOHOC

Б.Х.Миних

XVII век

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

XPOHOC
ФОРУМ ХРОНОСА
БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА
ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ
ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ
ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ
СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА
ИСТОРИЧЕСКИЕ ОРГАНИЗАЦИИ
ЭТНОНИМЫ
РЕЛИГИИ МИРА
СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ
МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ
КАРТА САЙТА
АВТОРЫ ХРОНОСА

БУРХАРД ХРИСТОФОР МИНИХ

Миних Христофор Антонович (Бурхард Кристоф)

ОЧЕРК, ДАЮЩИЙ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ ОБ ОБРАЗЕ ПРАВЛЕНИЯ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ

Предисловие

1

Здесь не пойдет речь ни о царствовании Федора Алексеевича, ни о совместном царствовании двух его младших братьев, Ивана и Петра Алексеевичей, когда они царствовали с 1682 по 1690 год 1, ни о царствовании их отца Алексея Михайловича и его предшественников, ни о царе Иване Васильевиче, завоевателе царств Казанского и Астраханского, некоторых областей Сибири и пятигорских черкесов, или Верхней Кабарды.

2

В те времена русская нация была известна в Европе только под именем московитов. Российская империя - под именем Москвы, а ее государь - под именем великого князя или царя московского, то есть короля.

3

Россия не знала тогда ни военных кораблей, ни галер, ни регулярных войск. Однако она имела некоторую артиллерию и большие армии начиная с царствования великого царя Ивана Васильевича, который вторгался со своими многочисленными армиями в Литву, Польшу и Ливонию; численность армий (включая казаков под командованием генерала Хмельницкого, подчинившего в 1654 году Украину России) могла достигать двухсот-трехсот тысяч человек, которые в царствование Алексея Михайловича завоевали Смоленск, Домбровно и др. и дошли до Вильны. После отречения в 1668 году польского короля Яна Казимира, в 1669-м сейму был даже предложен в преемники русский князь Алексей Алексеевич, сын царя Алексея Михайловича. Именно эти завоевания в [27] Польше и в Литве, а также на Борисфене и Азовском море обеспечили России участие во всеобщем мирном договоре в Карловице в 1699 году, где было заключено с турками двухлетнее перемирие, которое было заменено в 1700 году миром на тридцать лет.

4

Уже в 1683 году римский император начал войну с Портой и послал в Москву своих послов, чтобы предложить царям Ивану и Петру Алексеевичам вступить с ним в союз против турок и татар, на который они согласились только при условии, что Польская республика уступит России провинции, завоеванные царем Алексеем Михайловичем а именно: Смоленск, Северск, Киев и Украину, на что Польша согласилась в 1684 году, потребовав сумму в полтора миллиона польских ливров, что составляло более ста восьмидесяти тысяч рублей, которые Россия и уплатила республике, заключившей при этом в 1686 году с Россией наступательный и оборонительный альянс против Порты в пользу Австрийского дома 2.

5

Военные действия против татар начались в 1687 году, а в 1689-м русская армия под командованием генерала князя Голицына численностью, как гласит история, в четыре тысячи человек выступила в поход с целью осадить Перекоп и проникнуть в Крым; но эта многочисленная армия была разбита татарами, которые забрали у нее большую часть лошадей. Я знал одного старика по фамилии Васильчиков, участника похода, который рассказывал мне: "Дворяне, составлявшие эту армию, были все настоящими орлами, каждого сопровождали десять, двадцать и тридцать слуг, боярские люди, все хорошо снаряженные и вооруженные саблями, нарезными аркебузами, [28] луками, стрелами и копьями, и были полки численностью в двадцать - двадцать пять тысяч отборных людей каждый" 3.

6

Такие силы и такие походы в Ливонию против шведов, в Литву и Польшу, когда войска московитов достигли Варшавы, сделали государство столь грозным, что историки тех далеких времен назвали его империей, что сделал даже и венский двор.

7

Мы умолчим о предшествующих царствованиях и отнесем возникновение империи на Руси к 1690 году, когда после смерти Федора Алексеевича, случившейся 27 апреля 1682 года, и после того, как царь Иван Алексеевич, близнец Федора, уступил правление своему младшему брату Петру Алексеевичу, завоевателю, основателю империи и несравненному законодателю.

8

Русские войска состояли тогда из стрельцов, или аркебузиров, в количестве пятнадцати тысяч под командованием своих генералов. Эти войска составляли царскую стражу, и их можно было сравнить с турецкими янычарами; свидетельство - восстание в 1682 году в пользу юного монарха Петра Алексеевича, которому было только десять лет, против царя Ивана Алексеевича, чья сестра княжна Софья вступила в союз с генералом Голицыным и с Хованским, чтобы править империей во время малолетства юного монарха Петра Алексеевича. Стрельцы, бывшие на стороне царя Ивана, восстали, в бешенстве ворвались в царский дворец и побросали в окна многих [29] вельмож из партии княжны Софьи 4; при этом погибли два генерала - Долгоруков и Ромодановский, а также врачи покойного царя Федора и другие вельможи, чьи дома были разграблены. Вот почему цари Иван и Петр царствовали вместе до 1690 года. 20 мая 1684 года они заключили мир со Швецией 5.

Были еще однодворцы, подданные, независимые от дворянства и обязанные носить оружие, их число могло достигать тридцати-сорока тысяч человек. Именно из этих однодворцев 6 был сформирован впоследствии Украинский корпус, так называемая ландмилиция, гвардейский Измайловский и первый Кирасирский полки.

Остальная часть огромной русской армии, как мы уже сказали выше, состояла из дворян и их вооруженных слуг, а также казаков.

9

Цари почти не общались [с народом] и совсем не пользовались народной любовью. Народ им поклонялся, и когда они проезжали верхом по улицам, все падали перед ними ниц. В то время Россия не знала карет, и царь их не имел.

10

ОБРАЗ ПРАВЛЕНИЯ ПРИ ЭТИХ МОНАРХАХ

Бояре, столбовые бояре, из высшей знати были государственными министрами или сенаторами.
Окольничие, окольничие бояре, камергеры, или придворные, были тайными советниками.
Думные дворяне были государственными советниками.
Думные дьяки выполняли функции первых секретарей 7. [30]

Этот совет министров 9 занимался всеми государственными делами через различные департаменты, именовавшиеся приказами, как, например:
Преображенский приказ, где рассматривались секретные дела,
Судный приказ - высшее судебное учреждение,
Поместный приказ, который ведал всеми землями духовенства и дворянства, и другие.

Но когда речь шла о каком-нибудь важном деле, как, например, заключение мирного договора или объявление войны, царь лично отправлялся к патриарху за советом и обычно следовал его мнению.

Патриархи были так почитаемы, что во время больших церемоний или процессий, когда патриарх ехал верхом, царствующий государь держал ему стремя.

11

Следует заметить, что татары после многочисленных набегов во многие области России и захвата Киева вынудили царей в силу договоров платить дань крымским ханам наличными деньгами и соколами. Линия укреплений и крепость Перекоп (Ор-Капи) назывались воротами Оттоманской империи; Крым был захвачен только в 1736 году, когда я овладел этими знаменитыми укреплениями, защищавшимися 180 тысячами татар, а также крепостью Перекоп, охраняемой четырьмя тысячами янычар; не потеряв при этом ни одного человека, взял город Козлов 10, где великий князь Владимир женился на византийской царевне Анне, благодаря которой греческая религия была введена в обширной русской империи. Наши же казаки, дойдя до Бахчисарая, сожгли ханский дворец.

12

Таким образом, в 1690 году юный государь Петр Алексеевич взял в свои руки бразды правления и стал царствовать один. Вскоре он почувствовал свою силу и, рожденный завоевателем, бесстрашно напал на Оттоманскую [31] Порту: в 1695 году с многочисленной армией под командованием генерала Шереметева и гетмана казаков Мазепы он предпринял осаду Азова, но, поскольку в России не знали тогда искусства атаковать крепости, юный герой был вынужден снять осаду и заменить ее блокадой.

Государь не потерял присутствия духа и благодаря твердости и врожденной настойчивости, признаки которых он блестяще проявлял на протяжении всего своего царствования, он предпринял в следующем 1696 году во второй раз такую же осаду. На этот раз ею руководили инженеры и офицеры-артиллеристы из Австрии, Бранденбурга и Голландии 12. Таким образом он овладел этой важной крепостью и с триумфом вернулся в Москву.

13

Необыкновенный ум молодого монарха вскоре обратил его внимание на то, что нужно изменить образ правления и в то же время все внутреннее устройство государства. Именно с этой благотворной целью он решил лично отправиться за границу, чтобы самому познакомиться с различными принципами государственного устройства. В 1697 году он предпринял путешествие, почти инкогнито, в свите посольства, главой которого был первый фаворит господин Франц Лефорт, получивший звание генерал-адмирала.

14

Сначала он отправился в Ригу, где шведский комендант принял его невежливо и не позволил подняться на городской вал, чтобы осмотреть укрепления; это рассердило молодого монарха и, как подозревают, было одной из причин, в силу которой он решил впоследствии вести войну со Швецией. Из Риги он отправился в 1698 году в Кенигсберг, где он увиделся с курфюрстом Фридрихом, ставшим впоследствии первым королем Пруссии, с которым у него завязалась тесная дружба, продолжавшаяся всю их жизнь. [32]

15

Юный герой продолжил свое путешествие через Ганновер, где ему не оказали приема, соответствовавшего его сану: первая причина того, что этот государь никогда не был другом Георгу I, королю Англии, бывшему в то время курфюрстом ганноверским, хотя Петр I всегда выказывал особое расположение к английской нации. Из Ганновера он проехал через Голландию в Англию, чтобы учиться кораблестроению. На обратном пути он заехал в Вену, где был принят с большим почетом. Оттуда он хотел проехать в Венецию, но вскоре в Вене он получил известие о восстании стрельцов в Москве, что ускорило его возвращение в Москву. Проезжая через Польшу, он завязал дружбу с Августом II, польским королем и курфюрстом саксонским. Всюду, где только останавливался молодой монарх, восхищались его умом, проницательностью и доступностью этого великого государя. Вернувшись в Москву, он своим присутствием усмирил мятежных стрельцов, большое число которых было казнено.

16

В 1699 году Петр Алексеевич заключил с Портой перемирие на два года, сохранив за собой крепость Азов, и начал строить Таганрог, или крепость Св. Троицы, на берегах Азовского моря, а вместе с тем и военные корабли. Оттуда он отправил в Константинополь посла на вновь построенном фрегате, из пушки которого был произведен выстрел при подходе к резиденции великого властителя, что крайне изумило турок и способствовало соглашению, предполагавшему определение числа и рода кораблей, которые Россия могла бы в будущем иметь на Азовском море; а турки выстроили в Крыму новую крепость, названную Еникале, чтобы господствовать над проливом, отделяющим Крым от Кубани.

17

В 1700 году Петр отправил в Стокгольм посла, чтобы уладить разногласия, возникшие между двумя дворами; однако его союз с польским королем Августом II, курфюрстом саксонским, был заключен с целью ведения [33] войны против Швеции, так как Август хотел вернуть себе Ригу и Ливонию, некогда принадлежавшие Польше. Уладив свои дела с Портой, царь сначала послал казаков в помощь польскому королю, а потом сам во главе грозной армии и многочисленной артиллерии двинулся на Нарву, чтобы захватить этот город, напротив которого еще царь Иван Васильевич построил прекрасную крепость Ивангород; но молодой король Швеции Карл XII пришел на помощь Нарве; с горстью солдат атаковал русскую армию, разбил ее, вынудил снять осаду и отступить.

18

ЧИСЛЕННОСТЬ И СОСТОЯНИЕ РУССКОЙ АРМИИ ПРИ ПЕТРЕ I.

Мы уже видели, что царям не составляло труда поставить под ружье войска численностью от двухсот до трехсот тысяч человек, но это были нерегулярные и беспорядочные войска, состоявшие в большинстве своем из дворянских слуг; стрельцы вследствие их восстаний были почти уничтожены 13; но юный монарх с детства имел в Москве две роты из молодых людей, иначе говоря - кадетов, для потехи; одна из этих рот размещалась в Преображенском предместье, а другая - в Семеновском, названных так по имени приходских церквей. Молодой государь сформировал из них сначала два гвардейских полка: Преображенский и Семеновский, которые составляют сегодня первые и образцовые части пехоты Российской империи. В то же время государь сформировал ряд пехотных полков, куда солдат набирали из народа посредством рекрутского набора, а в 1704 году создал сразу тридцать четыре драгунских полка. Рассказывают, впрочем, что эти тридцать четыре полка формировались постепенно с 1701-го по 1709 год, каждый полк из тысячи человек, то есть всего тридцать четыре тысячи драгун, все из дворян. Государь пригласил на службу изрядное число иностранных генералов и офицеров для обучения и командования этими войсками и за короткое время создал сильную регулярную армию, которую сам повел к победам и с которой он стремительно завоевал Ингрию, Карелию, Финляндию, Эстонию и Ливонию со всеми их крепостями. Он построил сначала два многочисленных флота из военных кораблей и галер 14. Стараниями [34] генерал-фельдцейхмейстера графа Брюса он значительно увеличил осадную, полевую, полковую и гарнизонную артиллерию, а также морскую. С этими регулярными сухопутными и морскими силами он разбил в 1709 году Карла XII под Полтавой, углубился в Швецию, не дойдя четырех лье до Стокгольма, и заключил в 1721 году знаменитый мир 15 который позволил ему сохранить за собой все завоеванные области, упомянутые выше.

19

Что касается порядка, в который этот великий и мудрый государь привел свои финансы, то об этом можно судить по тем словам, которыми он меня удостоил в том же 1721 году в Шлиссельбурге. Взятие этой крепости было его первой победой, которую он одержал над шведами 11 октября 1703 года 16. Он имел обыкновение ездить туда в этот день, если находился в России, на борту флотилии в сопровождении сенаторов, министров и генералов, чтобы там праздновать годовщину взятия этой крепости, штурм которой, как говорил император, сопровождался большими потерями, так как под брешью в стене совсем не было пространства, чтобы войска могли собраться для начала приступа, а тем временем шведский гарнизон истреблял их гранатами и камнями; князь Михаил Михайлович Голицын, впоследствии подполковник гвардии и фельдмаршал русской армии, провел в такой обстановке более двадцати четырех часов у подножия бреши; кроме того, нужно было перевезти на лодках все эти войска, идущие на штурм, под артиллерийским и ружейным огнем крепости. Император сказал мне по этому случаю, что он только что закончил войну, которая длилась более двадцати лет, не сделав долгов, и что, если бы по воле божьей ему пришлось вести еще одну двадцатилетнюю войну, он смог бы выдержать ее, не входя в долги 17.

Доказательством справедливости этого может служить то обстоятельство, что после заключения мира [35] император заплатил Швеции два миллиона рублей за Ливонию, на которую могла претендовать и Польская республика, так как по договору, заключенному с польским королем, император обязался в случае завоевания Ливонии оставить эту область за Польшей, а перед заключением Ништадтского мирного договора император решил было отдать Ливонию Швеции, если бы шведские министры на конгрессе в Ништадте не были подкуплены бароном Остерманом, впоследствии министром; еще большим доказательством, что император не нуждался в деньгах 18, служит предпринятая им в следующем, 1722 году война против Персии, которая обошлась ему в огромную сумму, так как нужно было перевозить через Каспийское море продовольствие и все необходимое для армии; император сам вел до Дербента армию, состоящую из лучших русских войск. Можно ли не восхищаться такой бережливости монарха!

20

Ни у одного завоевателя не было более определенного взгляда и большей уверенности в отношении своих завоеваний, чем у Петра Великого; он потратил огромные суммы на строительство городов и крепостей Петербурга и Кронштадта, а также портов на шведской территории, прежде чем приобрел уверенность в условиях мира, казавшегося тогда еще очень отдаленным и сомнительным.

Наконец, находчивость его гения возрастала по мере того, как умножались препятствия перед ним; по своим ослепительным деяниям он настолько превзошел своих соседей, что вся Европа единогласно дала этому несравненному государю имя "Великого".

В том же 1721 году во время торжества по случаю заключения мира со Швецией Петр Великий был признан и провозглашен императором в Троицкой церкви на Петербургской стороне. Великий канцлер граф Головкин произнес патетическую речь и просил монарха от имени всей нации принять титул императора, который он заслужил тем, что водил армии против врагов государства, своими важными завоеваниями, а также отеческими заботами о своем государстве. Император ответил: "Неистощима благодарность создателю за выгодный мир, ныне Заключенный, и лишь милостью и милосердием к подданным может быть она отмечена". [36]

И действительно, император велел освободить всех ссыльных и множество людей, находившихся под стражей.

21

ОБРАЗ ПРАВЛЕНИЯ ПРИ ПЕТРЕ ВЕЛИКОМ

В 1709 году после поражения в битве при Полтаве гетмана Украины Мазепы, который перешел на сторону шведов и врагов государства, государь уничтожил гетманский сан и чин и учредил вместо этого в Глухове палату-управление, названную "Министерская канцелярия", состоявшую частично из русских генералов, а частично из старшин, или казацких офицеров 19.

20 марта 1711 года Петр учредил правительствующий Сенат, наделенный почти абсолютной властью, особенно на время своего отсутствия из империи.

В 1717 году, по возвращении государя из Парижа, он учредил Главную полицию в Петербурге и во всех губерниях России; он учредил также должность генерал-прокурора и обер-прокурора в Сенате и прокуроров в коллегиях и губерниях.

1 января 1719 года он учредил коллегии: иностранных дел, военную, адмиралтейскую, юстиции, счетную палату и все прочие коллегии, а также множество канцелярий и палат, в том числе: артиллерии и фортификации, строительную, придворную и другие, а также очень важные приказы, как, например. Сибирский, и т. д. 20.

Мудрость монарха побудила его упразднить сан и высшую власть патриархов, и 21 января 1721 года он учредил вместо этого первосвященника Синод, для коего он сам назначил и выбрал президента и членов из ученейших епископов и архимандритов. Он снабдил эту святую коллегию наставлениями и Духовным регламентом, заслуживающим восхищения 21, и сам государь был ее первым президентом.

22

Такими великими и мудрыми установлениями управлялась под счастливой звездой Петра Великого [37] обширная Российская империя, процветающая и ныне.

Государь снабдил все различные департаменты регламентами, из коих данные Адмиралтейству и Военной коллегии восхищают своей чрезвычайной обширностью и свидетельствуют о великом гении и невероятном трудолюбии монарха.

Я не ставил здесь своей задачей входить в детали всех благотворных установлений Петра Великого. Они бесчисленны и непостижимы, и описание их составило бы объемистую книгу; я скажу лишь в немногих словах, что он преобразовал нравы и обычаи нации: люди, не принадлежащие к простонародью, перестали носить бороды, длинные одежды, сабли, персидские сапоги и русские шапки, и оба пола стали одеваться по французской моде. Он завел ассамблеи, и благодаря ему прекрасный пол стал появляться в обществе.

Он устроил мануфактуры, поощрял промышленность и пригласил архитекторов и ремесленников из Италии и Франции и корабельных мастеров из Англии. Он покровительствовал многим иностранцам, и если случалось ему встретить среди них недостойных, то говорил, что он был бы удовлетворен, если бы, по примеру апостолов, на одиннадцать хороших приходился один негодяй.

Он строго наказывал преступление, невзирая на звание лиц, и щедро вознаграждал заслуги.

Небо создало этого великого мужа, чтобы посредством его деятельности и его высокого гения учредить порядок, ввести промышленность и науки в государстве, почти неизвестном соседям; во время своего правления он проявил все добродетели души героической и государя совершенного, всех превосходящего.

Он все делал для своих подданных и ничего для самого себя; одевался он просто, и расходы всего его двора не превышали шестидесяти тысяч рублей в год. У него не было ни камергеров, ни камер-юнкеров, ни пажей; не было и серебряной посуды. Десять или двенадцать молодых дворян, называемых денщиками, и столько же гвардейских гренадер составляли его двор; там не было обычая носить ливреи, а шитья на мужском платье в России вообще не знали.

Он заключил союз с королями датским, прусским и польским с целью ослабить Швецию, очень грозную до 1709 года. Он низложил короля Станислава – креатуру [38] шведского короля и восстановил на престоле Августа II, короля польского. Он разбил Карла XII под Полтавой и довел Швецию до того состояния, в котором она пребывает и ныне. Он командовал одновременно русским флотом и английской, голландской и датской эскадрами, он испытывал такое пристрастие к английскому флоту, что сказал однажды: "Если бы я не был русским царем, я хотел бы стать английским адмиралом".

23

Весьма примечательно, что этот великий государь, чья проницательность и политические принципы не имели себе равных, никогда не упускал из виду пустоту, которая существовала между неограниченной верховной властью российского монарха и властью Сената, и по этой причине он всегда выбирал лицо, способное руководить Сенатом, а в отсутствие государя и всей империей.

Примечательно, что князь Меншиков, не будучи рожден дворянином, не умея даже ни читать, ни писать, пользовался, благодаря своей деятельности, таким доверием своего господина, что мог на протяжении многих лет подряд управлять столь обширной империей, но наконец в 1722 году, навлекши на себя неудовольствие императора, был заменен Павлом Ивановичем Ягужинским, бывшим тогда генерал-прокурором Сената. Перед своим отъездом из Москвы в Персию император представил его сенаторам, которыми в то время были: фельдмаршал князь Меншиков, генерал-адмирал граф Апраксин, великий канцлер граф Головкин, вице-канцлер барон Шафиров, президент камер-коллегии князь Дмитрий Михайлович Голицын, тайный советник Толстой -- любимый министр Петра Великого - и гвардии майоры Ушаков и Юсупов,- все люди заслуженные и пользовавшиеся авторитетом, тогда как Ягужинский был еще молодым человеком, сыном совсем незнатного иностранца. Представляя его сенаторам, Петр сказал: "Вот мое всевидящее око, ему известны мои взгляды и намерения; то, что он признает за благо, то вы и делайте; если же вам покажется, что это против интересов моих и империи, то все равно выполняйте, но доложите мне об этом, дабы получить на этот счет мои приказания".

Каково правило: подчинить голоса первых лиц в государстве голосу молодого иностранца! [39]

Но Ягужинский нагло злоупотреблял доверием и властью, полученными от своего господина; он дурно обращался с сенаторами, и никто не был вхож к нему 22.

24

Петр I, чтобы скорее все устроить согласно своим взглядам, придерживался того правила, что первые должности во всех департаментах должны предоставляться сановникам и другим русским людям, а второстепенные посты - иностранцам; таким образом, князь Меншиков был командующим армией и президентом Военной коллегии, а часть генералов и членов коллегии были иностранцами; граф Апраксин был адмиралом, а вице-адмиралами были иностранцы; и так было во всех коллегиях и управлениях.

Государь постоянно присутствовал в Сенате, часто даже по два раза в день, до самой ночи. Не было ни одной коллегии, которую он не посещал бы с изумительным постоянством. Ни один государь не был более трудолюбив, не осознавал лучше интересов и блага своего народа. Будучи человеком высокого ума и духа, он разрешал быстро и точно дела, затруднявшие сенаторов и коллегии, выражая при этом в немногих словах свои чувства и свою волю на листке бумаги.

С помощью такого образа правления Петр царствовал до конца своих дней. Он заставил трепетать своих врагов, был почитаем союзниками, любим и уважаем своими подданными; им восхищались все нации Европы и Азии.

За три месяца до смерти он совершил еще поездку в Старую Руссу на озеро Ильмень, чтобы распорядиться об устройстве там бассейна с тамошними соляными источниками и о сохранении дубовых лесов, предназначенных для строительства флота до тех пор, пока они понадобятся Адмиралтейству. По дороге в Старую Руссу и на обратном пути он заехал на Ладожский канал, управление которым было вверено им мне; это сооружение пользовалось особой его любовью, так как, по его выражению, "этот канал должен был питать города Петербург и Кронштадт, доставлять материалы для их строительства, по нему Петр хотел направить поток всех товаров и промышленных изделий, составляющих предметы торговли России с остальной Европой и, наконец, материалы, необходимые для создания и содержания флота". [40]

Никогда этот государь не выказывал большего удовлетворения, чем при виде моих успехов по устройству канала; по этому поводу он собственноручно написал мне очень милостивое и лестное письмо и вручил его мне собственными руками.

Еще до отъезда из Петербурга в Старую Руссу он уже чувствовал болезнь, от которой потом и умер, а по возвращении сказал императрице: "Работы моего Миниха меня вылечили; я рассчитываю взойти когда-нибудь с ним на судно здесь в Петербурге и сойти на берег в саду Головина в Москве".

На следующий день он отвез меня в Сенат и сказал сенаторам: "Я нашел человека, который скоро закончит Ладожский канал; у меня на службе не было еще иностранца, который мог бы проектировать и выполнять такие большие работы, как он. Делайте все, что он потребует!"

По выходе из Сената генерал-прокурор Ягужинский сказал мне: "Господин генерал, теперь мы в вашем распоряжении: император приказал отправить двадцать пять тысяч солдат для работ на этом канале", что доказывает, как близко к сердцу принимал государь все, что представляло интерес для государства и его подданных.

Но этот истинный Отец Отечества умер несколько недель спустя, 28 января 1725 года.

Лишь за несколько дней до своей кончины он согласился на брак герцога Голштинского со старшей дочерью, цесаревной Анной Петровной, чье обручение состоялось в присутствии его, императрицы и всего двора.

25

После смерти этого великого государя все сенаторы и сановники империи согласились возвести на престол юного великого князя Петра Алексеевича, внука императора; они собрались на другой день рано утром в императорском дворце прежде, чем туда прибыл князь Меншиков. Все они ненавидели этого князя, особенно генерал-прокурор Ягужинский: перед дверями апартаментов, где собрались сенаторы, поставили стражу; князь Меншиков явился туда - его не пустили; не поднимая шума, он вернулся в свой дворец, где ныне кадетский корпус, пригласил к себе Ивана Ивановича Бутурлина, подполковника гвардейского Преображенского полка, и попросил [41] привести ему как можно скорее роту гвардейцев; когда это было исполнено, князь Меншиков отправился с этой ротой прямо в императорский дворец, выломал дверь залы, где заседали сенаторы и генералы, и объявил Екатерину, которую покойный император короновал в Москве в мае предшествующего года, императрицей и законной государыней России 23. Никто не ожидал такого смелого поступка от князя Меншикова, и никто не воспротивился объявлению Екатерины императрицей, которой в тот же день принесли присягу на верность гвардия, полевые полки и гарнизон, а также сенаторы, министры, высшее дворянство, а затем коллегии и прочие.

26

ЦАРСТВОВАНИЕ ИМПЕРАТРИЦЫ ЕКАТЕРИНЫ

Эта государыня была любима и обожаема всей нацией, благодаря своей врожденной душевной доброте, которая проявлялась всякий раз, когда она могла принять участие в лицах, попавших в опалу и заслуживших немилость императора, к которому она питала любовь и безграничную привязанность, не расставаясь с ним ни в путешествиях, ни в самых суровых походах, ни даже в сражениях и битвах, как, например, в Персии и на Пруте. Она была поистине посредницей между государем и его подданными.

Причины, по которым сенаторы, министры и генералы предпочли ей молодого великого князя Петра Алексеевича, внука Петра Великого, могли быть следующими:

1. Эти сановники хотели управлять государством во время малолетства Петра II;

2. В последние дни жизни Петра Великого было замечено некоторое охлаждение государя к императрице по тайным причинам 24;

3. Министры предвидели, что императрица оставит управление государством князю Меншикову, ввиду влияния, какое он имел на нее.

27

Императрица, прежде чем государь почувствовал к ней привязанность, содержалась несколько лет в доме князя Меншикова; таким образом, движимая признательностью [42]

за его благодеяния и, в особенности, за блестящую услугу, которую он оказал ей, возведя на престол, она предоставила ему полную власть, так что Сенат и коллегия действовали лишь в соответствии с волей этого князя.

28

Герцог Голштинский, вскоре после смерти Петра Великого женившийся на великой княжне Анне Петровне, мог бы уравновесить влияние князя Меншикова, тем более что императрица нежно любила герцогиню Анну, свою старшую дочь, но насколько князь Меншиков был бдителен и настойчив, настолько герцог был высокомерен и медлителен: Меншиков являлся к императрице рано утром, и тогда герцогу и герцогине доступ к ней был запрещен.

29

Князь Меншиков был одним из богатейших частных лиц в Европе; у него насчитывалось до ста тысяч душ подданных в России, кроме того, он имел значительные земли в Ингрии, Ливонии и Польше; прусский король пожаловал ему округ Рюген, а император Карл VI - княжество Козельское в Силезии 25.

Его единственный сын, в настоящее время премьер-майор гвардейского Преображенского полка, еще будучи в школе, был произведен в камергеры императрицы и пожалован орденом Св. Екатерины и прусского Черного Орла; таким образом, все было сделано для упрочения положения молодого князя, и его заранее видели будущим обер-камергером императрицы и во главе гвардии, как только он достигнет совершеннолетия.

Князь, его отец, думал об устройстве судьбы княжон, двух своих дочерей, старшая из которых была предназначена в супруги молодому графу Сапеге, которого князь Меншиков пригласил приехать из Польши, чтобы тот осел в России; этот молодой вельможа был тотчас сделан камергером императрицы, а его отец - генерал-фельдмаршалом русской армии. [43]

30

Этот план был вскоре изменен, и молодой граф Сапега, с соизволения императрицы, женился на ее племяннице графине Софье Карловне Скавронской, а старшая дочь князя Меншикова была предназначена великому князю, законному наследнику российского престола.

Именно это стало явной причиной необыкновенного возвышения и падения князя Меншикова; проект женить великого князя на княжне Меншиковой и сделать ее русской императрицей был одобрен государыней, а затем подтвержден ее завещанием, составленным графом Бассевичем, министром герцога Голштинского, и подписанным великой княжной Елизаветой от имени императрицы. В силу этого завещания герцог Голштинский должен был получить два миллиона рублей в приданое за княжной Анной Петровной, и такая же сумма назначалась за княжной Елизаветой, обрученной с братом герцога Голштинского, епископом Любекским, который умер здесь, в Петербурге, от оспы до вступления в брак. По этому же завещанию герцог и герцогиня Голштинские и княжна Елизавета назначались первыми членами регентства на время малолетства императора, а князь Меншиков, министры и сенаторы - вторыми членами.

31

Венский двор воспользовался этой ситуацией, чтобы внушить князю Меншикову, что поскольку юный государь Петр II приходится племянником, а следовательно, близким родственником римского императора 26, то император и императрица одобрят брак его с княжной Меншиковой и окажут поддержку при любом стечении обстоятельств. Обручение молодого императора с княжной Меншиковой состоялось в особняке этого вельможи в присутствии всего двора и с большой пышностью; однако было замечено, что во время церемонии государь ни разу не взглянул на княжну, свою невесту.

С помощью этих лестных обещаний графу Рабутину, министру венского двора, удалось 6 августа 1726 года заключить столь невыгодный для России союзный договор, по которому обе стороны в случае войны обязались предоставить тридцать тысяч человек той стране, на которую будет совершено нападение, - союз пагубный, [44] потому что Австрийский дом мог им воспользоваться в своих интересах десять раз, тогда как Россия - один. Так устройство судьбы одной из дочерей Меншикова послужило основой этому союзному договору, последствия коего стоили России столько крови и денег во время последней войны.

Венский двор настойчиво добивался подобного договора с Петром I, но он никогда не хотел заключать подобный договор против какого-либо государства Европы, а только против Оттоманской Порты. Этот государь сказал мне о европейских державах, что не он нуждается в союзе с ними, а они нуждаются в союзе с ним 27.

Императрица Екатерина скончалась от сильного приступа ревматизма 6 мая 1727 года 28, и на следующий день великий князь Петр Алексеевич единогласно и с одобрения всей нации был объявлен императором.

32

ОБРАЗ ПРАВЛЕНИЯ ПРИ ИМПЕРАТРИЦЕ ЕКАТЕРИНЕ

Управление империей в то время было не что иное, как деспотический произвол князя Меншикова.

Но скоро он стал злоупотреблять своей властью и, среди прочего, убедил императрицу подписать приговор Девьеру - генерал-полицеймейстеру 30, заслуженному офицеру, бывшему в большой милости у Петра Великого и даже у самой императрицы, доверивших ему обязанности воспитателя обеих великих княжон Анны и Елизаветы Петровны. Девьер был женат на сестре Меншикова, который, однако, посадил его в крепость, безжалостно обращался с ним и отправил его в ссылку. Меншиков надменно обращался со всеми сановниками империи и только и думал о том, как удалить герцога и герцогиню Голштинских. Он воспротивился завершению строительства Ладожского канала и другого, в устье Невы, который Петр Великий велел мне построить. В лице казацкого полковника Апостола он восстановил должность украинского гетмана и вообще действовал только в своих личных интересах. [45]

33

ЦАРСТВОВАНИЕ ЮНОГО ИМПЕРАТОРА ПЕТРА II

Петр Алексеевич был провозглашен императором 7 мая 1727 года под именем Петра II; князь Меншиков увез его из императорского дворца и поселил молодого государя в своем доме, чтобы всегда иметь его под рукой; таким образом, его влияние и власть возрастали с каждым днем, и все преклонялись перед ним; его младшая дочь была всенародно объявлена невестой Петра II 6 июня 1727 года.

34

Вскоре он злоупотребил этой властью, удалил воспитателя молодого государя Маврина, сослав его в Сибирь, и Зейкина, его предшественника, выслав его за пределы империи, а также всех, к кому юный государь выказывал свою благосклонность и расположение; он удалил из Петербурга, чтобы отправить в ссылку, генерал-прокурора Ягужинского - зятя великого канцлера графа Головкина, а так как этот министр вступился за него, то князь ему сказал: "Вы хотите, чтобы я отправил вас вместо него?" Уже был подписан приказ об отправлении генерал-адмирала графа Апраксина в Архангельск для строительства там фрегатов; Толстой был сослан, и все сенаторы, таким образом, были разогнаны; подполковник гвардейского Преображенского полка Иван Иванович Бутурлин был сослан в свое поместье, а Остермана, стоявшего во главе иностранных дел, он оскорблял словесно.

Когда он писал молодому императору, то обращался с ним, как с сыном, и подписывал письма: "Отец ваш Меншиков"

В церквях он становился на царское место. Эта чрезмерная гордость и тиранические поступки открыли глаза министрам и сановникам, империи, которые через молодого князя Ивана Долгорукого - любимца молодого императора, нарочно увозившего последнего каждый день на охоту, куда князь Меншиков не мог за ним последовать, - нашли способ восстановить государя против Меншикова.

В июле месяце двор находился, по обыкновению, в Петергофе и собирался уже возвращаться в Петербург; князь Меншиков ни о чем не подозревал и отправился вперед, чтобы принять молодого государя в своем доме, [46] но по прибытии придворные ему сказали, что его величество приказал приготовить для своего пребывания летний императорский дворец. Князь им ответил, что он также в нем поселится, но придворные офицеры возразили, что император запретил это. Тогда он возвратился к себе, а император по прибытии в Петербург послал к нему генерала Салтыкова, гвардии майора, чтобы объявить об аресте, и на следующий день Меншиков со всей своей семьей был отправлен в Сибирь, в Березов 31.

35

После таких перемен император оказался в руках Долгоруковых, которые ежедневно увозили его на охоту, не оставляя ему времени для занятия делами, и вместо дочери Меншикова ему вскоре выбрали другую княжну, которая приходилась сестрой молодому любимцу князю Ивану Долгорукому.

Министр иностранных дел барон Остерман был назначен воспитателем молодого государя, но он виделся с ним лишь во время утреннего туалета, когда тот вставал, и по вечерам, после возвращения с охоты; однажды Остерман сказал мне со слезами на глазах: молодого государя принуждают вести такой образ жизни, который приведет его к гибели.

Коронование императора должно было состояться в Москве в 1728 году, все готовилось, чтобы отправиться туда в ноябре 1727 года, но снег выпал только 9 января 1728 года, и в тот же день император выехал из Петербурга.

По прибытии в Москву княжна Наталия Алексеевна, сестра императора, одаренная самыми превосходными качествами, заболела в селе Всесвятском корью, от которой и умерла, ко всеобщему великому сожалению, потому что княжна имела большое влияние на ум государя, которому она могла бы и наследовать [в случае его смерти]. 25 февраля император был коронован.

36

В Москве был изменен образ правления; сановники империи создали там орган, именуемый Верховным тайным советом, состоявший из восьми членов знатнейших фамилий. Сенат и все коллегии зависели от этого Совета. [47]

18 января 1730 года было днем, назначенным для объявления совершеннолетия юного государя, который должен был царствовать под именем Петра II, и в этот же день предполагалось совершить и бракосочетание его с княжной Долгоруковой; но так как за десять дней до этого он заболел оспой, то от нее и умер 19 января, к великому сожалению всей нации, которая его обожала, оставив управление империей на благоусмотрение сановников, составлявших Верховный тайный совет. Этот Совет вызвал всеобщий ропот, недовольные громко заявляли, что русские издавна привыкли, чтобы ими правил суверенный государь, от которого зависела их жизнь и имущество, а не восемь человек - их собратьев, и что не знаешь, к кому обратиться, так как если выкажешь привязанность к одному из них, то семь других могут стать врагами, а потому они хотят, по старинному обычаю, зависеть и быть подданными одного неограниченного монарха.

37

Верховный тайный совет составил сначала план упразднения и полного уничтожения самодержавия, государь же должен был довольствоваться определенным содержанием, и не только лишался права награжать или назначать на должность, но не мог даже производить кого-либо в прапорщики гвардии, поскольку все зависело от Верховного [тайного] совета.

Однако члены этого Тайного совета после нескольких совещаний пришли к общему соглашению призвать на императорский престол Анну Ивановну, вдовствующую герцогиню Курляндскую и вторую дочь царя Ивана Алексеевича, брата Петра Великого.

У Анны Ивановны была старшая сестра Екатерина, но так как ее муж, герцог Мекленбургский, был человеком беспокойного и странного характера, она не получила приглашения на русский престол.

38

ЦАРСТВОВАНИЕ ИМПЕРАТРИЦЫ АННЫ ИВАНОВНЫ

Верховный и, можно сказать, самодержавный тайный совет отправил для сопровождения вдовствующей герцогини Курляндской Анны Ивановны из Митавы в Москву [48] от Сената Василия Лукича Долгорукова, вельможу с выдающимися заслугами, от военных - генерал-лейтенанта Леонтьева и от двора - камергера князя Черкасского.

Эта депутация по прибытии в Митаву заставила герцогиню Анну подписать "кондиции", по которым она отказывалась от самодержавия, оставляя всю полноту власти членам Верховного тайного совета; после чего она была признана императрицей.

По прибытии в Москву тринадцатого февраля никому не позволили приближаться к ее величеству иначе как в присутствии или с согласия Василия Лукича Долгорукова так, что она решительно не могла ничем распоряжаться.

Так как эта великая государыня сознавала свою силу и не могла согласиться с действиями Верховного тайного совета, она вскоре составила себе партию, во главе которой стояли: князь Алексей Михайлович Черкасский и князь Иван Юрьевич Трубецкой, генерал, хотя последний и подписал документ об отмене самодержавия.

Так как гвардия и армия находились в распоряжении противной партии и под командованием Долгоруковых и Голицыных, то оба вельможи, Черкасский и Трубецкой, рискуя своей жизнью, представили императрице записку, в которой говорилось, что депутаты Верховного [тайного] совета, которые вынудили ее величество подписать в Митаве акт об отречении от самодержавия, заверили ее при этом в том, что это делается при всеобщем согласии дворянства, но они повергаются к стопам ее императорского величества, дабы уверить ее в том, что они не были согласны с членами Совета и что вообще дворянство, духовенство и нация желают и умоляют ее величество соизволить царствовать неограниченно и самодержавно, как и ее предшественники.

Императрица приняла необходимые меры предосторожности для безопасности своей особы, удвоив стражу и убедившись в преданности своих офицеров; Альбрехт, служивший тогда в гвардии в чине капитана, сделал на этом свою карьеру. После этого ее величество велела пригласить во дворец членов Верховного [тайного] совета с приказанием передать ей акт отречения, который ее вынудили подписать в Митаве.

Когда все собрались во дворце, императрица кротко, но твердо объявила, что ее вынудили подписать в Митаве акт об отречении от самодержавия, уверив ее, что это [49] отвечает единодушным желаниям дворянства, и ее верноподданных, но, узнав недавно о противном, она считает се6я обязанной отменить этот акт; она прощает всех тех, кто в этом принимал участие, и будет править самодержавно и по справедливости над своими подданными, как и ее предшественники.

Сказав это, она разорвала вышеупомянутый акт в присутствии членов Верховного [тайного] совета, министров и генералов, которые после этого разошлись, и все обошлось без волнений.

Императрица короновалась в Москве 28 апреля 1730 года. Я убедил ее перенести свою резиденцию в Петербург, куда она и прибыла 15 января 1732 года.

Остерман, который после возвращения Петра Великого из Персии в Москву в 1723 году, когда пал вице-канцлер барон Шафиров, был назначен на место этого министра и, таким образом, при Петре Великом занимался важнейшими государственными делами, имел заклятым врагом генерал-прокурора Ягужинского, и так как не осталось никакой надежды на их примирение, императрица попросила совета у обер-гофмаршала графа Левенвольде и его брата, бывшего тогда обер-шталмейстером, у Бирона, обер-камергера, и у меня, кого из двух - Ягужинского или Остермана - следует оставить для участия в Совете; и так как первый был от природы вспыльчив, а Остерман более трудолюбив, мы пришли к мнению, что нужно оставить сего последнего, Ягужинский же был отправлен посланником к берлинскому двору 32.

39

Остерман, оказавшись, таким образом, во главе всех дел, прекрасно понял, что нужно заполнить ту пустоту, о которой шла речь, и так как императрица питала ко мне большое доверие, Остерман попросил меня предложить ее величеству сформировать Кабинет, который мог бы заниматься важнейшими государственными делами и посылать указы ее величества в Сенат и другие присутственные места, а назначить туда кроме Остермана только князя Алексея Михайловича Черкасского, которым он надеялся руководить. Я взял на себя это поручение. Ее величество одобрила предложение с условием, как она сказала, что я тоже стану членом Кабинета. [50]

Именно таким образом в Москве в 1730 году 33 сразу после восшествия на престол императрицы Анны был сформирован Кабинет, который и просуществовал до конца ее дней, то есть до 1741 года.

Так как вскоре императрица назначила меня генерал-фельдцейхмейстером и президентом Военной коллегии, каковую должность я исполнял уже несколько лет, она дала мне еще важное поручение составить новые военные штаты как для гвардии, так и для полевых полков, гарнизонов и украинской милиции, а чтобы ободрить меня, эта великая государыня пожаловала меня вслед за тем генерал-фельдмаршалом своих войск и поручила мне главное командование в Петербурге и в Ингрии.

В то же время я основал по ее приказанию Кадетский корпус и сформировал первый кирасирский полк, а также инженерные войска.

Я был настолько занят всеми этими поручениями, что, дабы ничего не упустить, отправился в Петербург, где находилась Военная коллегия, Канцелярия артиллерии и фортификаций и где также должно было быть мое местопребывание как командующего, так что только Остерман и Черкасский остались в Кабинете, на что я согласился, тем более охотно, что не был сведущ в иностранных делах и делах, касающихся внутреннего управления империи 34.

Однако императрица, после переезда в Петербург 15 января 1732 года, требовала меня к себе всякий раз, когда рассматривались важнейшие дела, как, например, война в Польше против короля Станислава, начавшаяся в 1733 году.

Учреждение Кабинета было чем-то новым в России и не всем было по вкусу, тем более что Остерман считался человеком двоедушным, а Черкасский очень ленивым; тогда говорили, что "в этом кабинете Черкасский был телом, а Остерман душой, не слишком честной".

Сенат был, таким образом, почти сведен на нет: старые сенаторы, такие, как князь Дмитрий Михайлович Голицын и другие недовольные Кабинетом, не ездили в Сенат, отговариваясь болезнью; граф же Головкин на протяжении всего царствования императрицы, то есть девять-десять лет, не покидал постели, пока я не нашел средства поднять его, как мы увидим дальше. [51]

40

ВОЙНА В ПОЛЬШЕ И С ПОРТОЙ

В 1734 году я был послан осадить Данциг и изгнать оттуда короля Станислава, удалившегося из Варшавы за год до этого, когда генерал Ласси, с помощью прусского оружия, объявил польским королем курфюрста Саксонского под именем Августа III.

В городе вместе с королем Станиславом находились примас королевства Потоцкий, князья Чарторыйские, кастелян Вильны и русский наместник с их семействами, граф Понятовский - воевода Мазовии и графиня - его супруга, сестра русского наместника, и трое их сыновей; Залусский, епископ Плоцкий, государственный казначей граф Оссолинский, многие сенаторы, французский посланник маркиз де Монти и три французских батальона, расположенные в Вейксельмюнде.

Известно, как я вынудил короля Станислава, переодетого крестьянином, удалиться в Кенигсберг и, таким образом, покинуть Польшу 35. После этого примас, все сенаторы - сторонники Станислава, маркиз де Монти и сформированный им полк драгун, коронная гвардия, множество офицеров, шведские артиллеристы и бомбардиры и три французских батальона были взяты в плен, а город Данциг выплатил миллион за сопротивление русскому оружию и послал в Петербург депутацию от магистрата, чтобы у подножия престола ее величества испросить прощение за то, что посмели поднять оружие против русской армии.

Следует отметить, что Данциг сдался прежде, чем подошла из Петербурга осадная артиллерия, и что я взял этот город, Вейксельмюнде, укрепления в предместье Ора и много редутов с тремя восемнадцатифунтовыми пушками и пятью пятифунтовыми мортирами, из которых одну разорвало. Примечательно также то, что, когда я давал двадцать пушечных выстрелов, из города давали в ответ двести и против двадцати бомб, выпущенных с моих батарей, осажденные отвечали в течение суток четырьмястами. В Данциге было тридцать тысяч вооруженных войск, я же не располагал и двадцатью тысячами, чтобы вести осаду, а между тем линия окружения крепости простиралась на девять немецких миль.

Когда город сдался, король Август приехал из Дрездена в Оливский монастырь, куда я привез польских [51]

сенаторов, моих пленников, которые покорились и признали Августа III своим королем, оттуда он вернулся в Дрезден.

41

В 1735 году король приехал в Варшаву, куда по приказу императрицы отправился и я, чтобы принять командование армией, которая в количестве девяноста тысяч человек, включая и нерегулярные войска, была рассредоточена по всей Польше и Литве.

Таким образом партия короля Станислава была уничтожена, республика признала Августа королем и в Польше все успокоилось.

Я рассчитывал возвратиться в Петербург, но получил в Варшаве приказ ее величества императрицы немедленно отправиться в Павловскую на Дону, чтобы подготовиться к осаде Азова и начать войну против турок и татар.

Первым делом я испросил прощальную аудиенцию у короля и королевы польских и, сдав командование войсками, находившимися в Польше, принцу Гессен-Гомбургскому, тотчас же отправился в Киев. Из Киева я поехал на украинскую линию, которую тщательно осмотрел от Орлика на Днепре до Изюма, где грузили продовольствие для войск, которые должны были вести осаду Азова, а оттуда я поехал в Павловскую, где приказал погрузить всю артиллерию и припасы, необходимые для осады.

Двор послал приказ генералу графу Вейсбаху идти с отрядом войска к Перекопу, чтобы войти в Крым, но этот генерал, вернувшийся из Польши, где он командовал частью армии, умер около Переволочны от воспаления в желудке; тогда крымская экспедиция была поручена генерал-лейтенанту Леонтьеву, который выступил в поход в прекрасные осенние дни, но он дошел только до Мертвых вод, даже не увидел Перекопа и был застигнут гололедицей, которая покрыла все луга, так что лошадям этого корпуса недоставало корма, и такое большое число их пало, что почти все офицеры и драгуны вернулись оттуда пешком.

13 марта 1736 года я отправился в крепость Св. Анны, откуда послал лазутчиков разведать азовские каланчи; шестнадцатого, переправившись через Дон с небольшим числом пехотинцев и отрядом донских казаков, я осадил азовскую крепость с этой горсткой людей; благодаря [53] внезапности не потеряв ни единого человека, я овладел каланчами, которые преграждали доступ к Азову по воде; в то же время я послал генерал-майора Спаррейтера с двумястами пехотинцев на лодках атаковать Лютик. Застигнутые врасплох янычары без сопротивления оставили эту крепость, вследствие чего город Азов был окружен со всех сторон; я укрепил позиции, занятые моей малочисленной пехотой, окопами и, отрыв тотчас же траншею, начал бомбардировать город, чем и началась осада.

Когда генерал Ласси вернулся с Рейна, где он командовал корпусом войска, я предоставил ему продолжать осаду, но так как при нем не было хороших инженеров, то он овладел Азовом лишь после больших усилий, при этом этот храбрый генерал был ранен в ногу.

Сам я с частью армии пошел в Крым, и известно, с каким счастливым успехом закончил я эту экспедицию, также как и всю войну, описанию обстоятельств которой здесь не место. Русский народ дал мне два титула: "столпа Российской империи" и "сокола" со всевидящим оком. Во время этой кампании я далеко продвигался в турецкие провинции, а все зимы проводил в Петербурге. Эта война закончилась битвой, увенчавшейся изумительной победой при Ставучанах, взятием Хотина и покорением Молдавии. Когда я двигался к Бендерам, чтобы овладеть этим городом, белгородские татары получили от меня приказание покориться, армия росла день ото дня за счет молдавских и валашских войск, и части мои дошли до Браилова на Дунае и проникли в Валахию.

Невыгодный Белградский мир, заключенный имперцами, внезапно остановил быстрые победы русского оружия, ведомого фельдмаршалом графом Ласси и мною.

42

В 1739 году генерал Нейперг, который командовал австрийской армией в Венгрии, был одновременно назначен полномочным министром для ведения переговоров о мире с великим визирем и заключил мир, позорно и без всякой необходимости сдав город Белград с крепостью, которая служила оплотом христианским государствам против неверных, тем более что оттоманская армия за недостатком продовольствия сняла бы осаду этой важной крепости, если бы Нейперг сумел протянуть переговоры [54] еще пять или шесть дней; но его торопили господин де Вильнев и само венское министерство.

Относительно белградской победы турки говорили, что не они взяли Белград, а Магомет им его отдал.

Вильнев хвастал, что, заключая этот мир, он оказал Франции гораздо большую услугу, чем если бы выиграл сражение.

Так как Нейперг заключил мир без участия России, то, когда полковник Броун, по приказу императрицы Анны находившийся в австрийской армии, дабы сообщать обо всем, что там происходит, спросил его, не содержит ли договор каких-либо условий, касающихся России, он поспешил ответить, что для России и без того слишком много сделали, втянувшись в эту роковую войну, - обычная увертка министерства австрийского двора.

Император Карл VI сам писал императрице Анне, что он "со слезами на глазах сообщает ее величеству о том, что его министерство заключило невыгодный мир с Великим Визирем, сдав Белград, но что тем не менее нужно сдержать слово, данное туркам".

Нейперг имел секретные инструкции от герцога Лотарингского, впоследствии императора, и Цинцендорфа, и после заключения невыгодного мира он сказал: "Многие думают, что по возвращении в Вену мне не сносить головы, но мне нечего бояться".

Мирный договор с Австрийским двором был заключен 1/12 сентября, а с Россией - 7/18 того же месяца 1739 года.

Этот мир был со стороны австрийцев тем более позорным, что в то же самое время император получил с курьером известие о победе при Ставучанах, взятии Хотина и об успехах русского оружия в Молдавии. Император во всеуслышание сказал, что "если бы во главе его войска стоял фельдмаршал Миних, то он мог бы продолжать войну...".

Следует заметить, что Вильнев был полномочным и аккредитованным министром одновременно французского, венского и петербургского дворов и давно уже пользовался большим доверием со стороны Оттоманской Порты, так что в данном случае он руководил всем.

Хотя Франция находилась в то время во враждебных отношениях с Россией из-за изгнания короля Станислава за пределы Польского королевства, Остерману не удалось помешать императрице Анне наделить Вильнева полномочиями, так как ее побуждало к этому австрийское [55] министерство; был найден способ подкупить Вильнева, тайно послав ему через Каньони, советника коммерц-коллегии, знаки ордена Св. Андрея, украшенные бриллиантами большой цены, а госпоже де Вильнев - драгоценности и внушительный вексель, который Вильнев, однако, не принял, а когда Каньони стал торопить его уладить поскорее с Великим Визирем статьи мирного договора с Россией, Вильнев ответил: "С вашим делом все будет в порядке".

43

Эти статьи были наконец улажены, и мир был заключен согласно проекту, присланному Остерманом Вильневу, по которому:

1. Границы Украины были значительно расширены со стороны Крыма, так что:

2. Запорожские казаки остались под владычеством России.

3. Азов не возвращался Порте, а должен был быть снесен, а линия новой границы должна была пройти через центр Азова.

4. Порта могла строить новую крепость только в тридцати верстах от Азова в сторону моря, а Россия в тридцати верстах от крепости Св. Анны.

[Сначала полагали, что выполнение этой статьи всегда будет вызывать какие-нибудь затруднения.]

5. Вопрос о Таганроге и русском флоте на Черном море был так искусно обойден, что Россия получала право вновь построить там, когда найдет это нужным, крепость и флот по примеру Петра Великого.

6. Границы за Днепром вовсе не были определены, так что Россия получила право там находиться, и именно там находятся теперь новые сербские колонии, крепость Св. Елизаветы и другие укрепления и редуты, к большому ущербу для Польши, которой принадлежат эти земли и которая оказывается, таким образом, окруженной.

7. По договору 1711 года времен Прутской кампании против Порты император Петр Великий обязался не вмешиваться в дела Польши; в Белградском договоре эта статья не была затронута, а потому Порта не могла бы выражать недовольство, если Россия вмешается в польские дела, чтобы обеспечить спокойство в государстве, пограничном с этой империей. [56]

Вот приблизительно сущность мирного договора России с Портой, на основании которого был снесен Азов и определены новые границы, что давало России право провести новую линию за рекой Самарой, гораздо более выгодную и короткую, чем существовавшая, чтобы прикрыть Украину от татарских набегов, и более удобную, чтобы предпринять завоевание Крыма, напасть на Очаков и действовать на Черном море.

Со времен этой войны турки и татары стали уважать и почитать российские войска и хорошо обращаться с пленными, которых, впрочем, было мало. Татары говорили, что русские теперь не то, что прежде: если раньше десять татар обращали в бегство сто русских, то теперь сто татар отступают при виде десяти русских.

Турки признавались, что они не выдерживали атаки и огня российских войск ни в поле, ни в своих крепостях. Они говорили также, что австрийские войска годятся только на то, чтобы их изрубить на куски, но что они боятся и уважают русских, и что, если бы я был у них предводителем, они отдали бы мне половину Оттоманской империи 36.

Во время этой войны с Портой следовало ладить со всеми соседями, которые могли доставить какое-либо беспокойство и вызвать опасение, среди которых были калмыки под начальством хана или князя Дондук-Омбо.

44

Эта война была одной из самых славных для российской армии, которая далеко проникла во владения Порты и нисколько не расстроила финансы императрицы Анны. Эта государыня умерла 17 октября 1740 года от почечной болезни или же от большого камня, который образовался в почках и который она ощущала на протяжении десяти лет, тогда как ни один из ее врачей не признавал болезни и не лечил ее от этого. Она умерла в полном сознании, не веря, что ее жизнь в опасности. Последние слова, которые она произнесла, были: "Прощай, фельдмаршал".

Она придала пышность своему двору, построила императорский дворец, увеличила гвардию за счет Измайловского и конногвардейских полков, значительно увеличила артиллерию, содержала армию и флот в превосходном состоянии, основала Кадетский корпус и, умирая, оставила в казне два миллиона наличными деньгами. [57]

Герцог Курляндский, граф Остерман и князь Алексей Михайлович Черкасский составили от имени императрицы завещание.

Остерман, который уже несколько лет не выходил из дома под тем предлогом, что боли в ногах мешают ему ходить, велел отнести себя в кресле во дворец к изголовью императрицы за несколько часов до ее кончины; там он вынул из кармана бумагу и спросил императрицу, не позволит ли она ему прочитать ее завещание. Императрица ответила: "Кто писал это завещание?" (Свидетельство того, что государыня не приказывала этого и что завещание было составлено без ее ведома.)

Остерман поднялся с кресел и, поклонившись, ответил: "Ваш нижайший раб".

Затем он начал читать завещание, и, когда он дошел до статьи, по которой герцог Курляндский назначался регентом на шестнадцать лет, то есть на период малолетства юного государя Ивана Антоновича, императрица спросила герцога Бирона: "Надобно ли это тебе?" (Доказательство тому что императрица ничего не подозревала о такой будущности герцога.) Полагают, что императрица, будучи очень слаба, подписала это завещание и герцогиня Курляндская заперла его в шкаф, где хранились драгоценности государыни.

Остерман велел отнести себя в креслах в приемную императрицы, где уже собрались все вельможи империи, предупрежденные врачами о том, что императрица находится при смерти; адмирал граф Головкин и обер-шталмейстер князь Куракин сказали Остерману: "Мы желали бы знать, кто наследует императрице". Остерман ответил: "Юный принц Иван Антонович". Но он и словом не обмолвился ни о завещании, ни о назначении герцога Курляндского регентом империи, а потому все ожидали, что императрица назначит наследницей свою племянницу принцессу Анну Мекленбургскую; но это никак не соответствовало намерениям Бирона, который, не довольствуясь тем, что его сделали герцогом Курляндским, желал править Российской империей, а Остерман и Черкасский рассчитывали таким образом устроить свое благосостояние 37. [58]

45

На следующий день, 18 октября 1740 года, когда все сановники собрались во дворце, Остерман в своей речи по-своему объявил о смерти императрицы; зачитали вышеупомянутое завещание; гвардейские полки стояли под ружьем; герцог Курляндский был признан регентом России, а принц Иван - императором. Все сановники подписали присягу на верность, к которой затем были приведены гвардия, армия, коллегии и прочие, в соответствии с обычаем, принятым в России.

46

ХАРАКТЕР ИМПЕРАТРИЦЫ АННЫ

Эта великая государыня обладала от природы большими достоинствами. Она имела ясный и проницательный ум, знала характер всех, кто ее окружал, любила порядок и великолепие, и никогда двор не управлялся так хорошо, как в ее царствование; она была великодушна [59] и находила удовольствие в том, чтобы творить добро и щедро вознаграждать за заслуги; но недостаток ее заключался в том, что она любила покой и почти не занималась делами, предоставляя министрам делать все, что им заблагорассудится, чем и объясняются несчастья, постигшие семьи Долгоруковых и Голицыных, ставшие жертвами Остермана и Черкасского, опасавшихся их превосходства по уму и заслугам. Волынский, Еропкин и их друзья были жертвами Бирона, потому что Волынский подал императрице записку, в которой склонял ее к удалению и низведению Бирона 38. Я сам был свидетелем того, как императрица плакала горькими слезами, когда Бирон метал громы и молнии и угрожал нежеланием больше служить, если императрица не пожертвует Волынским, а также другими.

47

ОБРАЗ ПРАВЛЕНИЯ ПРИ ИМПЕРАТРИЦЕ АННЕ ИВАНОВНЕ

Мы видели, что разрыв, существовавший между самодержавной властью государыни и властью Сената, был восполнен кабинет-министрами графом Остерманом и князем Черкасским, но этого было недостаточно, так как эти два министра были полностью подчинены великому канцлеру герцогу Бирону и не делали ничего, что не нравилось бы этому фавориту. Именно так из империи [60] были вывезены огромные суммы на покупку земель в Курляндии, на строительство там двух дворцов, не герцогских, а скорее королевских, и на приобретение герцогу друзей в Польше, сверх тех нескольких миллионов, которые были истрачены на покупку драгоценностей и жемчугов для семейства Бирона, и не было в Европе королевы, которая имела бы их столько, сколько герцогиня Курляндская; и не злое сердце государыни, а ее стремление к покою, дававшее министрам возможность удовлетворять свои амбиции и действовать в своих интересах, явилось причиною пролития крови Долгоруковых и Волынского и дало возможность при иностранных дворах говорить о том, что императрица Анна велела отрубить головы тем, кто возвел ее на престол.

В Сенате в ее царствование присутствовали только два лица: кригс-комиссар Новосильцев и Сукин, который был обвинен в лихоимстве за то, что взял десять тысяч рублей с поставщиков провианта для персидского похода. Если фельдмаршал Трубецкой время от времени и приезжал в Сенат, то лишь по своим личным делам или чтобы выказать свое полное ничтожество; другие сенаторы, недовольные Кабинетом, вовсе не ездили в Сенат. Остермана же и Черкасского устраивало то, что в Сенате присутствовали лишь лица, не имевшие веса.

Поэтому легко можно судить о том, насколько образ правления и Кабинет императрицы Анны были не только не совершенны, но даже вредны для государства.

48

ПРАВЛЕНИЕ РЕГЕНТА ГЕРЦОГА КУРЛЯНДСКОГО

Как мы видели выше, 18 октября 1740 года этот вельможа был признан и провозглашен регентом Российской империи в силу завещания императрицы Анны. Он принес присягу в качестве регента перед фельдмаршалом графом Минихом.

Он сам председательствовал в Кабинете, членами которого были в то время граф Остерман, князь Черкасский и Алексей Петрович Бестужев, которого герцог привлек на свою сторону и которого, по его рекомендации, императрица назначила членом Кабинета, чтобы уравновесить власть Остермана, о котором ее величество всегда говорила, что он вероломен и никого не может терпеть около себя. [61]

В одном из пунктов завещания императрицы было сказано, чтобы герцог-регент почтительно и сообразно их положению обходился с ее племянницей принцессой Анной и принцем ее супругом; но герцог поступал совершенно наоборот: с его стороны имели место лишь надменность и угрозы: я сам видел, как трепетала принцесса, когда он входил к ней. Так как герцог уже обошелся империи в несколько миллионов рублей еще в бытность свою только обер-камергером, сановники внушили принцессе: весьма вероятно, что за шестнадцать лет, пока он будет регентом и один будет располагать всею властью в управлении империей, он вытянет еще по крайней мере шестнадцать миллионов, если не больше, из России.

Так как Другим пунктом того же завещания герцог и государствейные министры уполномочивались, по достижении молодым принцем Иоанном семнадцатилетнего возраста испытать его и вынести суждение о том, в состоянии ли он управлять государством, то никто не сомневался, что герцог найдет способ представить молодого принца слабоумным и своей властью возвести на престол своего сына принца Петра, который должен был, как говорили за Два года до этого, жениться на принцессе Анне. Итак, принцессу убедили в том, что для блага государства нужно арестовать регента Бирона, отправить его с семьей а ссылку, а вместо него сделать герцогом Курляндским принца Людвига Брауншвейгского.

Как мы увидим ниже, регент был арестован в ночь с 7 на 8 ноября.

49

ХАРАКТЕР РЕГЕНТА ГЕРЦОГА КУРЛЯНДСКОГО БИРОНА

Этот человек, сделавший столь удивительную карьеру, совсем Не имел образования, говорил только по-немецки и на своем родном курляндском диалекте. Он даже доволвно плохо читал по-немецки, особенно если попадались латинские или французские слова, и не стыдился публично признаваться при жизни императрицы Анны, что не хочет учиться читать и писать по-русски, чтобы не быть вынужденным читать ее величеству прошения, донесения и другие бумаги, которые ему присылали ежедневно.

У него были две страсти: первая, весьма благородная, – [62] любовь к лошадям и к выездке. Будучи обер-камергером в Петербурге, он выучился отлично выезжать себе лошадей и почти каждый день упражнялся в верховой езде в манеже, куда ее величество императрица очень часто приезжала и куда, по ее приказанию, министры приносили ей на подпись государственные бумаги, составленные в Кабинете. Герцог убедил ее величество произвести большие расходы на устройство конных заводов в России, где не хватало лошадей. Племенные жеребцы для заводов были доставлены из Испании, Англии, Неаполя, Германии, Персии, Турции и Аравии; было бы желательно, чтобы эти великолепные заводы поддерживались и после него.

Его второй страстью была игра: он не мог провести ни одного вечера без карт и вел крупную игру, а так как он часто выигрывал, это ставило в затруднительное положение тех, кого он выбирал себе в партнеры.

У него была довольно красивая наружность, он был вкрадчив и очень предан императрице, которую никогда не покидал, не оставив вместо себя своей жены. Государыня вовсе не имела своего стола, а обедала и ужинала только с семьей Бирона и даже .в апартаментах своего фаворита. Он был великолепен, но при этом бережлив, очень коварен и чрезвычайно мстителен, свидетельством чему является жестокость в отношении к кабинет-министру Волынскому и его доверенным лицам, чьи намерения заключались лишь в том, чтобы удалить Бирона от двора.

50

ОБРАЗ ПРАВЛЕНИЯ ПРИ РЕГЕНТЕ БИРОНЕ

Регент, как мы уже сказали выше, ежедневно появлялся в Кабинете. Его министрами были те же лица, что и в царствование императрицы Анны, то есть граф Остерман, Черкасский и Бестужев.

Бирон был уверен, как он полагал, в преданности гвардии; я командовал Преображенским полком, а под моим началом находился майор Альбрехт, его ставленник и шпион; Семеновский полк был под начальством генерала Ушакова, весьма преданного Бирону; Измайловским полком командовал Густав Бирон, брат герцога, а конногвардейским - его сын принц Петр, а так как он был еще слишком молод, то Ливен, курляндец, впоследствии фельдмаршал. [63]

Однако в самом начале против Бирона был составлен заговор, в котором участвовал секретарь принца Брауншвейгского, по имени Граматин, что явилось одной из причин, по которой герцог так сурово обращался с принцем и принцессой Анной. Секретарь и его сообщник были подвергнуты допросу и пытке и во всем сознались; этим началось регентство Бирона.

Будучи врагом прусского короля, он вступил в новые сделки с Венским двором, но это не могло иметь никаких последствий, так как его регентство длилось всего двадцать дней, с 18 октября по 7 ноября, когда он был арестован и на следующий день отправлен в Шлиссельбург, а оттуда в Пелым, в Сибири, место его заключения, выбранное его так называемым другом князем Черкасским, который прежде был губернатором в Тобольске и знал места, где обычно содержались лица, впавшие в немилость.

51

ПРАВЛЕНИЕ ПРИНЦЕССЫ АННЫ МЕКЛЕНБУРГСКОЙ

Мы уже видели выше, что поведение регента, герцога Бирона, побудило благонамеренных лиц предложить принцессе Анне, матери юного императора, дело таким образом: для спасения государства следует удалить Бирона и его семью.

Поскольку Бирон дурно обращался с принцессой и принцем, ее супругом, предложение ей понравилось, а так как регент жил в Летнем дворце и имел при себе караул от Преображенского полка, которым я командовал, она поручила мне в ночь с 7 на 8 ноября арестовать его, что и было исполнено в полночь; его привезли в Зимний дворец, где жила принцесса, а на следующий день отправили в Шлиссельбург 39.

В тот же день, 8 ноября, когда все сановники собрались при дворе, принцесса Анна, племянница императрицы Анны Ивановны, была провозглашена великой княгиней и правительницей Российской империи, все сословия государства принесли ей, а также юному государю Ивану Антоновичу, императору, присягу на верность; когда [64] гвардия выполнила этот первый долг, ей показали в окно юного принца.

Великая княгиня и правительница принцесса Анна начала свое правление щедрыми наградами. Она назначила:

принца Брауншвейгского, супруга своего, генералиссимусом русской армии;
генерала графа Миниха - главой Совета и первым министром;
графа Остермана - генерал-адмиралом, министром иностранных дел и членом Кабинета;
князя Черкасского - великим канцлером и членом Кабинета;
графа Головкина - вице-канцлером и членом Кабинета;
адмиралу графу Головину был пожалован орден Св. Андрея, также как и обер-шталмейстеру князю Куракину;
генералу Ушакову, подполковнику гвардейского Семеновского полка, был пожалован тот же орден;
гофмейстеру Шепелеву были пожалованы значительные земли;
генерал-майор Апраксин, премьер-майор гвардейского Семеновского полка также получил обширные поместья. Другие награды следовали одна за другой.

Все выражали удовлетворение удалением герцога Курляндского и провозглашением великой княгини Анны правительницей империи.

Принц Людвиг Брауншвейгский был вызван в Петербург, и во время проезда через Курляндию тамошние министры и дворянство единодушно избрали и утвердили его герцогом Курляндским и Семигальским. По приезде в Петербург он был принят с большим почетом, получил орден Св. Андрея и был помещен в императорском дворце на всем готовом.

52

ХАРАКТЕР ВЕЛИКОЙ КНЯГИНИ И ПРАВИТЕЛЬНИЦЫ ПРИНЦЕССЫ АННЫ

Эта принцесса, воспитанная под присмотром своей матери, цесаревны Екатерины Ивановны, герцогини Мекленбургской, с ранней юности усвоила дурные привычки. [65]

Императрица Анна, нежно ее любившая, взяла ее к себе, поместила в императорский дворец, учредила при ней особый штат и приставила к ней гувернантку, госпожу Адеркас, но эта дама, совершенно непригодная выполнять обязанности, связанные с этой должностью, была внезапно выслана через Кронштадт из страны с приказанием никогда туда больше не возвращаться, не будучи допущена проститься с ее императорским величеством.

Характер принцессы раскрылся вполне после того, как она стала великой княгиней и правительницей. По природе своей она была ленива и никогда не появлялась в Кабинете; когда я приходил к ней утром с бумагами, составленными в Кабинете или теми, которые требовали какой-либо резолюции, она, чувствуя свою неспособность, часто мне говорила: "Я хотела бы, чтобы мой сын был в таком возрасте, когда мог бы царствовать сам". Я ей всегда отвечал, что, будучи величайшей государыней в Европе, ей достаточно лишь сказать мне, если она чего-либо желает, и все исполнится, не доставив ей ни малейшего беспокойства.

Она была от природы неряшлива, повязывала голову белым платком, идучи к обедне, не носила фижм и в таком виде появлялась публично за столом и после полудня за игрой в карты с избранными ею партнерами, которыми были принц ее супруг, граф Линар, министр польского короля и фаворит великой княгини, маркиз де Ботта, министр Венского двора, ее доверенное лицо, оба враги прусского короля, господин Финч, английский посланник, и мой брат; другие иностранные посланники, и придворные сановники никогда не допускались к этим партиям, которые собирались в апартаментах фрейлины Юлии Менгден, наперсницы великой княгини и в то же время графа Линара, которому великая княгиня собственноручно пожаловала орден Св. Андрея, при этом наградила его поцелуем, находясь еще в постели, хотя и была совершенно здорова.

Она не ладила с принцем, своим супругом, и спала отдельно от него; когда же утром он желал войти к ней, то обычно находил двери запертыми. Она часто имела свидания в третьем дворцовом саду со своим фаворитом графом Линаром, куда отправлялась всегда в сопровождении фрейлины Юлии, принимавшей там минеральные воды, и когда принц Брауншвейгский хотел войти в этот же сад, он находил ворота запертыми, а часовые имели приказ [66] никого туда не впускать. Поскольку граф Линар жил у входа в этот сад в доме Румянцева, великая княгиня приказала выстроить поблизости загородный дом - ныне Летний дворец.

Летом она приказывала ставить свое ложе на балкон Зимнего дворца со стороны реки; и хотя при этом ставились ширмы, чтобы скрыть кровать, однако со второго этажа домов соседних с дворцом можно было все видеть.

В то время я заболел коликой столь жестокой, что, не испытывавший до тех пор никогда ничего подобного, я думал, что умру в тот же день; врачи, а с ними и все остальные полагали, что я был отравлен; однако через три недели я оправился от болезни, а за это время в Кабинете ничего не делалось.

Прежде всего я позаботился о возобновлении оборонительного союза с прусским королем, и вместо взаимной помощи шестью тысячами человек, как было условлено в предыдущих договорах, моими заботами было предусмотрено двенадцать тысяч.

Но этот договор, хотя и был ратифицирован и министры обоих дворов обменялись им, просуществовал недолго; вскоре в Дрездене был составлен другой договор, по которому Венский и Саксонский дворы брали на себя обязательство объявить войну королю Пруссии, лишить его владений и отобрать Силезию; маркграфство Бранденбургское должно было отойти римско-католическому курфюрсту Саксонскому и т д.

Этот договор был подписан в Дрездене графом Братиславом, министром Венского двора и гофмейстером двора польской королевы, посредником весьма пронырливым, одним иезуитом, аккредитованным на эти переговоры Венским двором и графом Брюлем, министром польского короля.

Копия этого договора была отправлена русским посланником при дворе польского короля бароном Кайзерлингом великой княгине, и эта государыня приглашалась принять в нем участие и объявить войну прусскому королю, своему союзнику.

Принц Брауншвейгский, граф Остерман, канцлер князь Черкасский и вице-канцлер граф Головкин, все находившиеся под влиянием маркиза де Ботта и графа Линара, не только не нашли никаких возражений, но убедили великую княгиню-правительницу принять его, и в сторону Риги были двинуты российские войска, чтобы [67] атаковать прусского короля на территории королевской Пруссии.

Так как этот договор сначала был передан мне и два дня находился в моих руках, я объявил великой княгине, что "меня приводит в ужас этот договор, направленный на то, чтобы лишить престола и владений монарха, который, как и его предшественники, с начала этого столетия был самым верным союзником России и особенно Петра Великого, что Российская империя на протяжении более сорока лет ведет обременительные войны; что ей нужен мир, чтобы привести в порядок внутренние дела государства, и что я и министерство ее императорского высочества будем нести ответственность за это перед юным монархом ее сыном, когда он начнет царствовать, если будет начата новая война в Германии в то время, когда та, которую мы ведем со Швецией, еще не закончена, и что ее императорское высочество только что заключила союзный договор с королем Пруссии".

Великая княгиня, находясь в полном подчинении у графа Линара и маркиза де Ботта, не встретила никаких возражений ни от кого из своих министров, за исключением меня; она рассердилась на меня и сказала мне с запальчивостью: "Вы всегда за короля Пруссии; я уверена, что, как только мы двинем наши войска, прусский король выведет свои из Силезии".

С этого дня великая княгиня стала оказывать мне дурной прием, и так как я не мог помешать тому, чтобы двинуть войска в сторону Риги, то попросил отставку, которая была мне дана сначала немилостиво, и я удалился в Гостилицы. Через несколько дней ее дурное расположение духа прошло, и она пожаловала мне пенсию в пятнадцать тысяч рублей в год и караул от Преображенского полка к моему дому.

Доказательством непростительной небрежности великой княгини служит то, что она была за несколько дней предупреждена английским посланником господином Финчем, что будет низвергнута, если не примет мер предосторожности; но она не только не приняла никаких мер, но имела даже слабость говорить об этом с принцессой Елизаветой, что и ускорило выполнение великого плана этой государыни самой возвести себя на престол. [68]

53

ОБРАЗ ПРАВЛЕНИЯ ПРИ ВЕЛИКОЙ КНЯГИНЕ ПРАВИТЕЛЬНИЦЕ ПРИНЦЕССЕ АННЕ

Мы видели, что огромная пустота и пространство между верховной властью и Сенатом были совершенно заполнены Советом или Кабинетом этой принцессы< где вместе со мной, как первым министром, были граф Остерман, канцлер князь Черкасский и вице-канцлер граф Головкин. Мы сказали выше, что граф Головкин, недовольный тем, что не был назначен членом Кабинета при императрице Анне, оставался в постели на протяжении девяти или десяти лет, но как только, по моему предложению, он был назначен вице-канцлером и кабинет-министром, он встал с постели, явился во дворец и сказал:

"Я в состоянии работать". Затем я позаботился о распределении дел Кабинета между различными департаментами.

Военный департамент был моим.

Департаменты морской и иностранных дел были графа Остермана.

Внутренние дела империи находились в ведении департамента канцлера князя Черкасского и вице-канцлера графа Головкина.

То, что каждый определял и решал в своем департаменте, выносилось в Кабинет на всеобщее рассмотрение и отдание соответствующих приказов. Этот порядок был исключительно делом моих рук. Было увеличено также число сенаторов господином Брылкиным и др.

Сенат также был разделен на несколько департаментов; но моя отставка от службы помешали мне устроить все согласно общему плану, над которым я работал.

Регентство великой княгини Анны продолжалось всего год и шестнадцать дней, а именно с 8 ноября 1740 года до ночи с 24 на 25 ноября 1741 года, когда она была арестована в своей постели самой принцессой Елизаветой, сопровождаемой Преображенскими гвардейцами.

54

ЦАРСТВОВАНИЕ ИМПЕРАТРИЦЫ ЕЛИЗАВЕТЫ ПЕТРОВНЫ

Эта великая государыня сознавала, что она дочь и единственная наследница Петра Великого и императрицы Екатерины, так что она лишь с чувствительным [69] прискорбием могла выносить, что по отстранении ее от престола российская корона была предназначена юному принцу Ивану, находившемуся еще в колыбели, а регентство империи на время малолетства этого ребенка было вручено сначала герцогу Курляндскому Бирону, иностранцу, а не русскому и не связанному родством ни с императорским домом, ни с какой-либо другой знатной фамилией России, а затем принцессе Анне Мекленбургской.

Елизавета Петровна была воспитана в окружении офицеров и солдат гвардии, и во время регентства Бирона и принцессы Анны с особым вниманием относилась ко всему, что имело отношение к гвардии, и не проходило дня, чтобы она не держала над купелью ребенка, рожденного в среде этих первейших частей империи, или не угощала щедро родителей, или не оказывала милость какому-нибудь солдату гвардии, которые называли ее всегда матушкой ("матюшка").

Таким образом, в гвардии составилась партия ее горячих сторонников, и ей не трудно было воспользоваться этим для восшествия на престол. Гвардейцы размещались в выстроенных мною казармах. У принцессы Елизаветы был совсем рядом с Преображенскими казармами дом, известный под названием Смольного, где она часто ночевала и именно там виделась с офицерами и солдатами Преображенского полка.

Правительница принцесса Анна была предупреждена об этом, но сочла это малозначащим пустяком, и при дворе говорили с насмешкой: у принцессы Елизаветы ассамблеи с Преображенскими гренадерами.

Но в ночь с 24 на 25 ноября 1741 года эта великая государыня сама отправилась в казармы этого полка и собрала там тех, кто был ей предан, со словами; "Дети мои, вы знаете, чья я дочь, идите со мною!" ("Робята, вы знаете, чья я дочь, подите со мною!")

О деле было условлено, и офицеры и солдаты, предупрежденные, о чем идет речь, ответили: "Мы все готовы, мы их всех убьем".

Принцесса весьма великодушно возразила: "Если вы хотите поступать так, то я не пойду с вами".

Она повела этот отряд прямо в: Зимний дворец, вошла в апартаменты великой княгини, которую нашла в постели, и сказала ей: "Сестрица, пора вставать".

Приставив свой караул к великой княгине, ее супругу принцу Брауншвейгскому и ее сыну принцу Ивану, она [70] вернулась в свой дом около сада Летнего дворца и в ту же ночь велела арестовать меня, моего сына, графа Остермана, вице-канцлера графа Головкина, обер-фельдмаршала графа Левенвольде, президента коммерц-коллегии барона Менгдена, действительного статского советника Темирезова и некоторых других лиц, и все мы были отправлены в крепость.

В ту же ночь принцесса Елизавета была признана императрицей и государыней России вельможами, собравшимися в ее дворце, перед которым по ту сторону канала столпилось много народу, гвардейцы же, заняв улицу, кричали "виват".

Наутро Елизавета в портшезе отправилась в Зимний дворец, где была провозглашена императрицей, и все принесли ей присягу на верность 40. Все произошло спокойно, и ни одной капли крови не было пролито, только [71] профессор академии господин Гросс, услугами которого граф Остерман пользовался в своей канцелярии, будучи арестован, застрелился из пистолета.

Подробности царствования этой великой государыни не найдут здесь места, а славные обстоятельства его общеизвестны.

55

ХАРАКТЕР ИМПЕРАТРИЦЫ ЕЛИЗАВЕТЫ ПЕТРОВНЫ

Она родилась 5 сентября 1709 года, памятного Полтавской битвой, поражением Карла XII и в то же время общим ослаблением шведского королевства.

Но так как в это военное время император Петр I часто бывал за пределами страны, а императрица Екатерина повсюду следовала за ним в чужие страны, обе принцессы, Анна и Елизавета Петровны, не имели никакого двора и находились под надзором только двух женщин: одной русской по имени Ильинишна и другой из Карелии, звавшейся Елизавета Андреевна, таким образом их воспитание [72] не соответствовало тому, чего требовало их рождение, и только после смерти Петра Великого к ним была приставлена француженка, мадемуазель Лонуа, чтобы обучать их французскому языку; но эта дама не жила при дворе и виделась с принцессами только в часы занятий.

Как мы сказали выше, генерал Девьер, обер-полицеймейстер, исполнял обязанности воспитателя этих принцесс до тех пор, пока в 1725 году не был арестован и отправлен в ссылку князем Меншиковым.

В том же году, первом в царствовании императрицы Екатерины, цесаревна Анна Петровна была выдана замуж за герцога Голштинского и, вследствие честолюбия и стремления властвовать князя Меншикова, была отправлена в 1727 году в Киль, где и умерла.

Таким образом, принцесса Елизавета осталась одна, и императрица Екатерина приставила к ней воспитательницей мою жену, в то время вдову Михаила Алексеевича Салтыкова, родственника матери императрицы Анны, Прасковьи Федоровны, а наши две старшие дочери, Юлия Салтыкова и Софья Миних, и фрейлина Мавра Шепелева, вышедшая впоследствии замуж за Петра Ивановича Шувалова, стали фрейлинами; Мавра давно уже была посвящена в самое тайное.

Императрица Елизавета была от природы одарена самыми выдающимися качествами, как телесными, так и душевными. Еще в самой нежной юности, в возрасте двенадцати лет, когда я имел честь ее увидеть, она была хорошо сложена и очень красива, но весьма дородна, полна здоровья и живости, и ходила так проворно, что все, особенно дамы, с трудом за ней поспевали, уверенно чувствуя себя на прогулках верхом и на борту корабля.

У нее был живой, проницательный, веселый и очень вкрадчивый ум, обладающий большими способностями. Кроме русского, она превосходно выучила французский, немецкий, финский и шведский языки, писала красивым почерком; она любила пышность и порядок и от рождения питала страсть к строительству великолепных дворцов и церквей. Она любила все военное, и именно благодаря ей армия славно сражалась и победила столь хваленые тогда прусские войска, а российский двор стал самым блестящим в Европе, так как она ввела там французский язык и вкусы и манеры высшего общества. Она была очень обходительна, умела скрывать свои чувства и была [73] настолько далека от жестокости и настолько человеколюбива, что, не желая проливать крови, не наказывала смертью ни убийцу, ни разбойников с большой дороги, ни других преступников. Именно таким образом чрезмерная доброта государей становится слабостью.

Однако она была непримирима, не столько по врожденной склонности сердца, сколько по внушению лиц, ее окружавших, потому что никогда не хотела простить ни графа Остермана, ни графа Левенвольде, ни Головкина, ни Менгдена, ни меня, ни моего сына, который никак не участвовал в моих ошибках, если можно назвать ошибками повиновение приказам императрицы Анны, моей государыни.

Она была чрезмерно сладострастна и была порождена в сладострастии, и часто говорила своим наперсницам, что она довольна только тогда, когда влюблена; но вместе с тем она была весьма непостоянна и часто меняла фаворитов, а так как эта слабость сопровождается обычно снисходительностью, то она позволяла своим фаворитам делать, что им хотелось, отсюда и полное расстройство финансов, которое произвел Петр Иванович Шувалов, отсюда и столько частных лиц, обогатившихся в то время, когда корона так нуждалась в деньгах; отсюда разорительные монополии и ужасный таможенный сбор; плохое состояние флота и полное уничтожение брянской и воронежской флотилий, о которых так много заботился Петр Великий; отсюда плохое состояние Ладожского канала, упадок города Кронштадта и столь вредные беспорядки по управлению рудниками Сибири; отсюда огромная цена, по которой продают водку, соль и табак, без чего нация не могла бы обойтись и из-за чего столько тысяч людей перенесли пытку и были вынуждены пойти с сумой по миру; отсюда эта жестокая и разрушительная война с королем Пруссии, в течение которой были пролиты потоки христианской крови, разорены и опустошены целые области, вывезены из России несметные суммы, при этом империя не получила никакой выгоды. Эта великая государыня скончалась оттого, что сильно сокрушалась об этом; рассказывали, хотя это и кажется невероятным, что всякий раз, когда она получала известие о победе, она проливала горячие слезы при сообщении о том, что было много убитых и раненых. [74]

56

ОБРАЗ ПРАВЛЕНИЯ ПРИ ИМПЕРАТРИЦЕ ЕЛИЗАВЕТЕ

Первое время после своего восшествия на престол она собиралась вести дела так, как это было во время Петра Великого, ее несравненного отца; так, она уничтожила Кабинет и передала все дела в Сенат.

Но так как с 1756 года она ощущала, что ее здоровье и физические и душевные силы угасают, в том же году она учредила Совет, названный Конференцией, учреждение, которое по инструкциям и предписаниям стояло выше Сената, что, казалось, должно было снова заполнить пустоту, существовавшую во вред государству между самодержавной властью и властью Сената.

Но это новое учреждение, Конференция, было недостаточно, и большинство важных дел, касающихся союзов, дела военные и финансовые зависели от расположения и таланта лиц, бывших в фаворе; таким образом императрица больше не управляла, и произвол фаворитов составлял образ правления в царствование императрицы Елизаветы.

Она умерла 25 декабря 1761 года от мучительной и тяжелой болезни.

57

ЦАРСТВОВАНИЕ ИМПЕРАТОРА ПЕТРА III

Петр Федорович, известный и почитаемый с 1741 года как внук Петра Великого, был провозглашен императором сразу после смерти императрицы Елизаветы, 26 декабря 1761 года.

Прежде всего он возвратил свободу государственным узникам, а именно: герцогу Курляндскому Бирону и его семье, мне и моему сыну с семьей, графу и графине Лесток. Другие же лица, сосланные в предшествовавшее царствование, как-то: граф Остерман, граф Головкин, граф Левенвольде и барон Менгден, - умерли в месте ссылки.

Император имел сердечное желание вернуть герцогство Шлезвиг-Голштинское; вероятно, именно в этих целях торопился заключить мир с королем Пруссии, чтобы иметь возможность использовать армию против короля Дании; но, не успев предпринять этот поход, он умер 6 июля 1762 года. [75]

58

ХАРАКТЕР ИМПЕРАТОРА ПЕТРА III

Этот государь был от природы горяч, деятелен, быстр, неутомим, гневлив, вспыльчив и неукротим.

Он очень любил военное дело и не носил другой одежды, кроме мундира; но он с каким-то энтузиазмом "хотел подражать во всем королю Пруссии, как его личности, так и в военном деле; он был полковником прусского пехотного полка и носил его мундир, что, казалось, вовсе не соотносилось с его саном; точно так же король Пруссии был полковником российского второго Московского пехотного полка.

Император, по крайней мере некоторое время, снял орден Св. Андрея и носил прусский орден Черного Орла.

Неизвестны религиозные убеждения императора, но примечательно, что во время богослужения он был крайне невнимателен, вызывал возмущение тем, что ходил туда-сюда, чтобы поболтать с дамами.

Было также и нечто восторженное и в той поспешности, с которой он хотел выступить с российской армией, чтобы возвратить герцогство Шлезвигское и начать войну с королем Дании, которого нужно было, как он говорил, низложить и сослать в Малабар.

Напрасно ему представляли, что экспедиция опасна, потому что нужно было действовать в стране, где не было ни продовольствия, ни фуража, ни магазинов, что датский король опустошит герцогство Мекленбургское, через которое нужно будет проходить, и займет такую позицию, что атаковать его армии будет невыгодно; что датская армия, имеющая свободный тыл, не будет иметь нужды ни в чем, а русская - во всем, что император рискует, таким образом, потерпеть поражение в этом походе и потерять армию в самом начале своего царствования.

Через Волкова он приказал сказать Совету, что не желает слушать никаких предложений на этот счет. Принц Георг уже готовился выехать принимать командование армией, авангард которой уже выступил в поход, чтобы войти в герцогство Мекленбургское, а император хотел вскоре последовать за ним, чтобы лично переговорить с королем Пруссии и самому стать во главе армии.

Он был вспыльчив и горяч до такой степени, что дурно обращался со своими фаворитами, ему не могли простить [76] его дебоши и то, что он нисколько не щадил ее величество императрицу, которая только одна и могла сделать его царствование счастливым и славным.

59

ОБРАЗ ПРАВЛЕНИЯ ПРИ ИМПЕРАТОРЕ ПЕТРЕ III

Вместо Кабинета он учредил Комиссию, членами которой были оба принца Голштинских Георг и Петер-Август, я, канцлер граф Воронцов, генерал от кавалерии граф Волконский, генерал-фельдцейхмейстер Вильбуа, генерал-лейтенант Мельгунов и, наконец, действительный статский советник Волков.

Эта Комиссия, в которой император лично председательствовал, сначала занималась только военными делами, и появился новый регламент его величества, названный "Строевой Устав", но в конце концов туда стали посылать дела государственные, и казалось, что эта Комиссия должна была стать выше Сената и заполнить таким образом многократно упоминавшуюся пустоту, существовавшую между верховной властью и Сенатом. Однако лица, находившиеся в милости: Мельгунов, Гудович и в особенности Волков, исполнявший должность тайного секретаря, который водил рукой и был ушами государя, имели значительное преимущество перед мнениями тех, кто были членами Комиссии, так что то, что Волков находил приемлемым, и составляло образ правления при императоре Петре III.

60

Из всего того, что в немногих словах здесь было сказано, явствует, что в предшествующие царствования образ правления Российской империей не был определен и что разрыв между верховной властью и властью Сената был восполнен недостаточно и притом лицами, чьи наибольшие заслуги заключались в благоволении со стороны царствующей особы, которым они злоупотребляли в ущерб государству.

Этот великий труд предназначен ее величеству нашей всемилостивой императрице, самой мужественной, самой ученой и самой прилежной из государынь и являющей [77] образец для всех тех, кого Провидение избрало для управления государством.

Один из просвещеннейших министров ее величества оказал мне честь, сказав; "Существует слишком большая дистанция между верховной властью и Сенатом".

Именно эту дистанцию я называю пустотой, подлежащей заполнению.

Вместе с тем он сказал мне: "Полагают, что славной памяти император Петр Великий сделал и устроил все, что касается блага государства и что остается только ему следовать", но он считает, что, хотя этот монарх сделал более, чем думают, и что даже непостижимо, чтобы один человек мог создать все те громадные учреждения и предприятия Петра Великого, которые мы видим, однако многое еще осталось устроить, чтобы довести до совершенства, еще многое крайней важности нужно сделать, чтобы завершить то, что этот великий государь лишь наметил, так как кончина его была преждевременна.

61

Итак, очевидно, что благо государства требует, чтобы огромная дистанция, существующая между верховной властью и властью Сената была восполнена Советом, состоящим из нескольких человек, которые встали бы у кормила, чтобы искусно вести лодку и управлять всеми делами государства, чтобы облегчить бремя ее величества императрицы и избавить ее от необходимости вникать в подробности дел, не представляющих крайней важности, для которых не хватит ее материнской заботы без вреда для ее драгоценного здоровья.

Следует еще распределить дела государства между различными департаментами, как-то: иностранных дел, военным, морским, финансов и торговли, внутренних дел империи и другими.

Главнейшее искусство государей состоит в умении выбирать лиц, годных и способных выполнять обязанности на тех должностях, которые им доверяют, коих чистота; неподкупность, честность, прилежание в делах, усердие и благочестие испытаны и известны. Народ, слава Провидению, не испытывает сегодня недостатка в хороших подданных, а равно и ее величество императрица не испытывает недостатка в проницательности, чтобы сделать из них лучший выбор. [78]

Итак, одно из этих лиц нужно поставить во главе департамента иностранных дел;
второго - во главе военного;
третьего - во главе морского;
четвертого - финансов и торговли;
пятого - внутренних дел империи и т. д.

Эти пять человек составили бы Совет ее величества, который представлял бы ей сущность дел и изготовлял, руководствуясь мудрыми решениями государыни, необходимые указы Сенату и присутственным местам, не находящимся от него в прямой зависимости.

В каждом департаменте следовало бы иметь канцелярию, секретарей и способных и честных чиновников.

Такой образ правления, единожды учрежденный, избавил бы от трудов и сберег бы драгоценное здоровье несравненной государыни, которая удостоила меня чести сказать, что было время, когда она работала по шестнадцать часов в сутки.

На это я имел смелость ответить, что не следует работать до усталости, напомнив ей при этом изречение Грациана об одном государственном человеке: "Кого может хватить на столько дел?"

Такой образ правления, говорю я, единожды учрежденный, установил бы в счастливое царствование ее величества порядок в управлении делами и даровал бы золотой век ее народу.

Конец


Комментарии

1. Миних ошибается: Иван и Петр формально царствовали вместе до смерти Ивана в 1696 году. Фактически же власть была взята Петром в августе 1689 года, когда ему удалось предотвратить государственный переворот и лишить власти правительницу Софью. Та же ошибка допущена Минихом ниже - в параграфах 8 и 12.

2. Турки начали войну против римского императора в 1683 году. В атом же году посольство римского императора отправилось в Россию, но прибыло в Москву только в мае 1684 года. Вечный мир с Польшей, о котором здесь упоминается, заключен в 1686 году. (Примеч. М. Б.)

3. Генерал Гордон объясняет неудачу как этого похода против татар, так и всех предшествующих, разногласиями, которые царили при московском дворе, и говорит, что юный царь Петр был очень этим рассержен. Сведения об этом помещены в "Сборнике русской истории" профессора Байера, который взял их из записок Гордона. (Примеч. М. Б.)

4. Описание стрелецкого мятежа 1682 года искажено до неузнаваемости: как раз "партия княжны Софьи" сумела добиться победы, побросав на копья стрельцов родственников и приближенных Нарышкиных.

5. Цари Иван и Петр возобновили и подтвердили в 1684 году Кардисский мир, заключенный со Швецией в 1661 году, а также все другие договоры. Петр сделал то же самое в 1699 году. (Примеч. М. Б.)

6. Однодворцы как сословие появились в ходе преобразований Петра, когда единое сословие служилых людей распалось на дворянство и однодворцев. Последние составляли низы служилого сословия и вели близкий к крестьянскому образ жизни. В ходе податной реформы они подпали под налогообложение по душам и тем самым были отделены от свободного (в податном отношении) дворянства.

7. Профессор Миллер (Упомянут консультант Миниха профессор Академии наук (академик) Г. Ф. Миллер) сравнивает бояр с нынешними действительными тайными советниками, окольничих-с тайными советниками, Думных дворян - с действительными статскими советниками, а думных Дьяков-с тайными секретарями. (Примеч. М. Б.)

9. Боярская дума не была аналогом совета министров. Это был высший совещательный сословно-представительный орган знатнейших фамилий страны.

10. Некоторые считают, что город Корсунь, или Херсу, где принял крещение Владимир (Наукой установлено, что крещение Владимира произошло в Херсонесе - городе, расположенном в Севастопольской бухте и вошедшим ныне в черту города Севастополя), стоял на месте города Козлова; но другие полагают, что он находится на месте нынешнего города Керчь. (Примеч. М. Б.)

12. Имена всех этих людей сохранены для потомства в "Сборнике русской историк". (Примеч. М. Б.)

13. Мятеж стрельцов 1698 года был подавлен до приезда Петра.

14. Воронежский (Азовский) и Балтийский. После Прутского мира с Турцией Азовский флот был уничтожен.

15. Мир со Швецией традиционно называется Ништадтским - по месту его заключения.

16. Миних ошибся - Шлиссельбург (при шведах - Нотебург) был взят русской армией 12 октября 1702 года.

17. Это тем более замечательно, что, как доказано, доходы Российской империи до Петра Великого не превышали пяти миллионов рублей в год. Следовательно, Петр не мог иметь более того в начале своего царствования. (Примеч. М. Б.)

18. Автор идеализирует финансовое положение России после Северной войны 1700-1721 годов. Можно без преувеличения утверждать, что государственное и народное хозяйство страны было существеннейшим образом подорвано двумя десятилетиями тяжелейшей войны.

19. Имеется в виду созданная в 1723 году Малороссийская коллегия, состоявшая из военных и украинских старшин.

20 "Счетная палата" - это финансовый орган: Камер-коллегия или Штатс-контор-коллегия. Сибирский приказ возник в начале XVII века и при Петре был лишь преобразован.

21. Духовный регламент написал не сам император, а архиепископ Феофан Прокопович, сделавший это в 17 19 году. В 1721 году он был напечатан от имени императора. (Примеч. М. Б.)

22. Характеристика генерал-прокурора П. И. Ягужинского не соответствует реальному положению вещей. См. именной указатель.

23. События в ночь смерти Петра изложены неверно. Меншиков возглавлял группировку "новой" знати, стремившейся возвести на престол жену Петра Великого Екатерину в противоположность желанию родовитой верхушки, ориентировавшейся на сына царевича Алексея - Петра. Решительные действия Меншикова и его сторонников обеспечили "партии" "новой" знати возведение Екатерины I на престол. Никаких дверей Меншиков при этом не ломал.

24. Причиной стало дело камергера Екатерины В. Монса, уличенного в крупных взятках и интимной близости с императрицей. В 1724 году после короткого суда Монс был казнен.

25. Замок Козель с принадлежащими ему землями находится ныне во владении графа Плеттенберга на тех же основаниях, на каких владел им князь Меншиков. (Примеч. М. Б.)

26. Родство идет через мать Петра II Софью-Шарлотту принцессу Брауншвейг-Вольфенбюттельскую.

27. Миних весьма упрощает петровскую концепцию внешней политики, которая была глубже и активнее.

28. Уверяют, что она умерла от отравленной засахаренной груши, которую ей преподнес граф Девьер Версия об отравлении Екатерины I другими источниками не подтверждается(). (Примеч. М. Б.)

30. Девьер был осужден только после смерти Екатерины. (Примеч. М. Б.)

31. Меншиков был выслан из Петербурга 9 сентября 1727 года.

32. Дело не в большем трудолюбии Остермана по сравнению с Ягужинским. Последний вступил в конфликт со всесильным Бироном, за что и поплатился своим местом в высшем эшелоне власти.

33. Кабинет министров был образован в 1731 году.

34. Миних никогда не фигурировал как член (или кандидат в члены) Кабинета министров.

35. Автор лукавит - он не вынудил Станислава бежать из Данцига, а упустил его из осажденной крепости.

36. Свои воинские успехи автор сильно преувеличивает. Русско-турецкая война 1735-1739 годов не была успешной, и немалая вина за это лежала на Минихе - главнокомандующем русской армией. Белградский мир 1739 года был естественным завершением этой войны, хотя русская дипломатия не сумела реализовать всех своих возможностей и не добилась достаточно выгодных для России условий мира. Неосновательны попытки Миниха принизить роль Австрии в этой войне, сведя все неудачи России к интригам "имперцев".

37. Необходимо, чтобы его превосходительство генерал-фельдмаршал взял на себя труд ответить на то, что рассказывает герцог Курляндский об этом важном событии в своих записках о причинах своей опалы, потому что этот рассказ весьма правдоподобен в деталях, но совершенно не соответствует тому, что пишет его превосходительство генерал-фельдмаршал. Основные положения повествования герцога следующие:

1. Императрица Анна в начале своей болезни послала графа Ле-венвольде к графу Остерману узнать его мнение о том, что надлежало сделать.

2. Граф Остерман счел необходимым объявить принца Иоанна наследником престола.

3. Но императрица и министры опасались, как бы дед принца, герцог Мекленбургский, не произвел в Российской империи большого беспорядка.

4.. По этой причине генерал-фельдмаршал граф Миних и некоторые вельможи отправились к герцогу Курляндскому и заявили, что они считают самым выгодным для империи, чтобы герцог взял на себя бразды правления государством на время малолетства юного принца. Они отстаивали свое мнение, несмотря на замечания и опасения, высказываемые герцогом.

5. Несколько дней спустя граф Миних и некоторые другие вельможи отправились к императрице и не только просили ее подписать проект присяги на верность, которую они должны будут принести принцу Иоанну, но и в то же время просили ее объявить герцога Курляндского регентом империи.

6. Правда, императрица не Хала никакого ответа на эту последнюю статью господину Миниху, но говорила об этом с герцогом.

7. Два дня спустя граф Остерман и некоторые другие вельможи пришли в апартаменты императрицы, очень пылко просили герцога принять на себя регентство и прочитали ему просьбу, поданную ими императрице касательно этой статей. Он наконец согласился на их просьбу с условием, что он откажется от регентства, когда того пожелает.

8. Затем бумага (по-видимому, завещание) была представлена императрице, которая пожелала ее немедленно подписать, но сам герцог помешал ей это сделать. Тогда императрица положила эту неподписанную бумагу под свое изголовье.

9. Дело оставалось в таком положении в течение нескольких дней. За это время сановники империи решили признать герцога регентом даже в том случае, если императрица умрет, не подписав вышеупомянутый документ. Те же сановники созвали во дворец всех знатных лиц и сочинили просьбу императрице, в которой они просили ее объявить герцога Курляндского регентом на время малолетства принца. Эта просьба была подписана господином генерал-фельдмаршалом графом Минихом и двенадцатью другими вельможами.

10. Императрица пригласила к себе Остермана, подписала этот документ и попросила его пойти успокоить указанных вельмож, объявив им, что она согласна на их просьбу.

11. Граф Остерман тотчас же запечатал бумагу, подписанную императрицей, затем императрица отдала ее супруге генерал-лейтенанта Юшкова, которая положила ее в шкатулку с драгоценностями императрицы.

12. Императрица прожила после этого еще несколько дней. и после ее кончины завещание было публично вскрыто и прочитано князем Трубецким. (Примеч. М. Б.)

38. Информация неточна. Записка А. П. Волынского не предусматривала свержения Бирона. Это была записка о вреде иностранцев, занявших наиболее важные посты в аппарате.

39. История ареста герцога была рассказана в "Жизни г. Манштей-на, прусского генерал-майора", написанной профессором Паули, который слышал ее из уст самого господина Манштейна. Гершельман списал ее у Паули, и я читал это в его жалкой так называемой "Прагматической истории Российской империи" (Примеч. М. Б.)

40. История восшествия принцессы Елизаветы на российский престол.

У Елизаветы было два плана, чтобы взойти на российский престол. Первый заключался в том, чтобы достигнуть его с помощью Швеции, которой за такую помощь были поданы большие надежды, интерпретируемые шведами в том смысле, будто Елизавета после восшествия на престол хотела отдать Швеции все завоевания ее отца; но принцесса понимала это совсем не так. Другой ее план состоял в том, чтобы привлечь на свою сторону гвардию раздачей крупной суммы денег в день крещения и водосвятия 6 января 1742 года, день, когда, по обыкновению, собиралась гвардия Санкт-Петербурга. Эти проекты были известны французскому посланнику господину де ла Шетарди, снабдившему принцессу значительными суммами. Но когда правительнице Анне было сообщено об этом заговоре письмом, переданным ей 20 ноября 1741 года, где ей советовали присматривать за принцессой Елизаветой и арестовать Лестока, и когда в день приема 23 ноября правительница имела неосторожность поделиться этими уведомлениями с принцессой Елизаветой, Лесток стал убеждать принцессу не откладывать более исполнение своего плана, чтобы оградить личную свободу и жизнь своих верных слуг. Приказ, изданный в то время, по которому большая часть гвардии должна была быть готова выступить в Финляндию, явился благоприятной оказией для выполнения этого проекта. По правде говоря, Лесток не мог привлечь на сторону принцессы ни одного офицера, но многие солдаты гвардейского Преображенского полка были на ее стороне, и у Лестока было несколько шпионов, информировавших его обо всем, что происходило при дворе. Он убедил принцессу осуществить свой план в ночь с 24 на 25 ноября. В одиннадцать часов вечера он пошел к маркизу де ла Шетарди, чтобы получить у него деньги, но не открыл ему своих истинных намерений. Через своих шпионов он узнал в полночь, что во дворце все тихо и спокойно и что там находится только обыкновенный караул. Принцессе не хватало мужества, и Лестоку стоило немалых трудов вдохновить ее. Наконец она воодушевилась и, совершив горячую молитву и принеся обеты перед образом Святой Девы и надев, по настоянию Лестока, орден Св. Екатерины, села в сани, на запятки которых встали Воронцов и Лесток. Уже бывшие на ее стороне солдаты были посланы в канцелярию Преображенского полка, чтобы склонить там караул на сторону принцессы и объявить им о ее прибытии. Когда она приехала, все солдаты принесли ей присягу на верность и затем в количестве двухсот-трехсот человек проводили ее в императорский дворец. Когда она была недалеко от дворца, Лесток отделил три отряда по двадцать пять человек, чтобы схватить господина фельдмаршала графа Миниха, графа Остермана и вице-канцлера Головкина. С другими солдатами принцесса отправилась прямо во дворец. Во дворце Лесток распределил гвардейцев так, чтобы занять все входы, в чем караул ему не воспрепятствовал. Принцесса Елизавета отправилась на дворцовую караульню, где гвардейцы на коленях принесли ей клятву на верность, при этом господа Воронцов и Лесток оставались при ней. Тридцать гренадер получили приказ проникнуть в покои, где правительница спала в одной постели со своим мужем. Оба были схвачены и перевезены во дворец принцессы Елизаветы, в котором было собрано все семейство правительницы и перед которым выстроились полки гвардии, чтобы принести присягу. Незадолго до этого Лесток в сопровождении нескольких солдат отправился к принцу Гессен-Гомбургскому, ничего не знавшему о случившемся, и к фельдмаршалу графу Ласси, которому не доверяли, чтобы навестить их об этом перевороте. Несколько диен спустя вся герцогская Брауншвейгская фамилия вместе с фрейлиной Юлией Менгден была перевезена в Ригу, где провела полтора года в крепости, а оттуда в крепость Динамюнде, где также оставалась полтора года. Оттуда они были перевезены в Холмогоры, где находились все вместе до смерти принцессы Анны, после чего принц Иван был переведен в Шлиссельбург, где в марте 1762 года его увидел и говорил с ним император Петр III. Императрица Елизавета виделась и разговаривала с принцем Иваном несколько ранее в Петербурге в доме графа Шувалова. (Примеч. М. Б.)

Приложение

Текст воспроизведен по изданию: Безвременье и временщики. Воспоминания об "Эпохе дворцовых переворотов" (1720-е - 1760-е годы). Л. Художественная Литература. 1991

© текст - Анисимов Е. 1991
© сетевая версия -Тhietmar. 2004
© OCR - Средин Н. 2004
© Художественная Литература. 1991

Оригинал текста находится в Библиотеке сайта XIII век - http://www.thietmar.narod.ru и на сайте Восточная литература - http://vostlit.narod.ru/


Здесь читайте:

Миних Бурхард Кристоф (Христофор Антонович) (биографические материалы)

Россия в XVII веке (хронологическая таблица)

Россия в XVIII веке (хронологическая таблица)

 

 

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА


Rambler's Top100 Rambler's Top100

Проект ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

на следующих доменах: www.hrono.ru
www.hrono.info
www.hronos.km.ru

редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС