> XPOHOC > РУССКОЕ ПОЛЕ   > БЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫ

№ 7'05

Нинель Максимова

XPOHOС

 

Русское поле:

Бельские просторы
МОЛОКО
РУССКАЯ ЖИЗНЬ
ПОДЪЕМ
СЛОВО
ВЕСТНИК МСПС
"ПОЛДЕНЬ"
ПОДВИГ
СИБИРСКИЕ ОГНИ
Общество друзей Гайто Газданова
Энциклопедия творчества А.Платонова
Мемориальная страница Павла Флоренского
Страница Вадима Кожинова

 

«В свете звезд серебристом…»

 

ТЕАТРИК

Трепещет занавес лоскутный,
Звенит дурацкий бубенец,
Соизмеряя поминутно
Начало пьесы и конец.

Премьера движется к финалу.
Накал страстей, как визг, высок.
И бутофорской кровью алой
Уже пролит томатный сок.

Сейчас Офелия в веночке
С разбегу прыгнет прямо в пруд,
Потом Шекспир расставит точки,
И все, как водится, умрут.

И кто-то плоской серой тенью,
Таясь, глядит из-за кулис,
Как в балаганном представленье,
И жизнь, и вымысел сплелись.

Как будто чувствует незримый:
«Быть иль не быть» у всех свое,
Но мы — бездарнейшие мимы,
Поставим на небытие.

Гордясь звучаньем чуждой роли,
Страшась стереть случайно грим,
Мы ограждаемся от боли
Лицом неистинным своим.

Приподнимаясь на катурнах,
Значеньем чуждым велики,
Мы слышим в зале хохот бурный
И славы редкие хлопки.

И, окольцованные славой,
Творим не то, не так, не тем,
Покуда занавес дырявый
Не скроет к черту нас совсем.

 

МАСЛЕНИЦА

Дух сегодня над ширью столичной,
Над кремлевской кирпичной стеной
До смешного от прочих отличный,
Блинный, масляный и икряной.

Шум и гам. Озорство и веселье.
Развлекайся, шути, балагурь.
И, озвучена дробной капелью,
В небе жарко сияет лазурь.

Там же солнце кружит караваем.
И, даруя весеннюю блажь,
Щедрой горстью ее изливает
Март — беспечный затейник-кудряш.

Накрывают столы спозаранку.
За минуту всего сметены
И оладьи с медком, и баранки,
И румяные с пылу блины.

Отторгая застой и усталость,
Мир шутя расстается с зимой,
И природа сама распласталась
Белой скатертью с синей каймой.

А сугробы на ней — как ковриги,
Чуть подталые, в саженный рост…
Облачившись в кресты и вириги,
Вслед за масленой шествует пост.

Растворятся кипучие краски,
Потерявшись в просторах холста,
И старухи расскажут нам сказки
О великих страданьях Христа.

 

ВЕСНА

В неподвижный, холодный и костный
Мир седых обескровленных зим
Постоянно врываются весны
Будоражащим вихрем своим.

И, подобно свирепым варягам,
Воплощеньем шальной толчеи
Все шумят и гремят по оврагам
Удалые лихие ручьи.

Солнце землю от снега очистив,
Щурит огненный глаз озорной
В слой осенних спрессованных листьев,
Превращенный теперь в перегной.

На поверхности почвы опрелой,
Там, где звонко поет водосток,
Вдруг проклюнулся гордо и смело
Мать-и-мачехи первый цветок.

Он стоит как средь вражьего стана
Стойкий воин, предтеча тепла,
Предрекая собой неустанно,
Что весна наконец-то пришла.

 

КУПАЛА

Подоспел июнь… Уже Купала…
Духи леса всюду и нигде…
И звезда, кружась, с небес упала,
Легкой рябью растворясь в воде.

Буйство трав в кипенье полуночи.
Чудь и явь близки как две сестры.
И земля никак уснуть не хочет.
И горят, горят, горят костры.

Искры улетают с громким треском.
Тьма глуха, но тени в ней легки,
И всю ночь по частым перелескам
Вьются хороводы и венки.

То Купалу радостно приемля,
Мир как будто в облаке плывет.
Кажется, сейчас хмельную землю
Заключит в объятья небосвод.

Молодежь довольна. Ну, еще бы!
Все сбежались из соседних сел.
И в глуши лесов, среди чащобы
Папоротник, как водится, зацвел.

 

ЛИСТЬЯ

Дым струится прозрачный и горький,
Словно некий фантом наяву, —
Это в парке сжигают на зорьке
Облетевшую с кленов листву.

Пусть нелепо, как бред, огорченье,
Но сквозит обреченно, увы,
Отрешенность, как верх отреченья,
В желтых всполохах мертвой листвы.

Смотрят с неба нависшие тучи,
Прелой сыростью веет с земли.
И в огромные рыхлые кучи
Облетевшие листья сгребли.

Стало в парке светло и опрятно,
Все деревья стоят налегке…
Только ветер вздыхает невнятно
На неясном своем языке.

 

РОЖДЕСТВО

Ах, как радостно ангелы пели
В запорошенном сонном саду.
И фонарь, как младенец в купели,
Отражался в замерзшем пруду.

В очертаньях изысканно-тонких
Стынул иней осколками бус.
А в завьюженном храме с иконки
Улыбался младенец Иисус.

И от этой невинной улыбки,
Бесконечную радость суля,
В свете звезд серебристом и зыбком
Расцветала под снегом земля.

В легком перистом облаке тая,
Расточая сиянье сполна,
Улыбаясь с небес налитая,
Как медовая пышка, луна.

Только бедная мать на иконе,
В непорочнейших ризах светла,
Сжав уста в несорвавшемся стоне,
Улыбнуться никак не могла.

И смотрела, застыв в озаренье,
Задыхаясь в своей немоте,
Безошибочным внутренним зреньем,
Видя сына на черном кресте.

 

* * *

Не суди меня, Господи, строго.
Я, плутая в потемках путей,
Верю — есть столбовая дорога
К милосерднейшей сути твоей.

Ты и сам, воплотившийся в сыне,
Для каких-то великих идей
Бесприютным скитался в пустыне
И, бездомный, бродил меж людей.

Ты на свадебном пиршестве в Канне
Чудо с легкостью сделал одно,
Воду пресную в тонком стакане
Превратив в золотое вино.

Ты умилился лепте вдовицы,
Состоявшей из двух медяков.
И впервые открылся блуднице,
Что ты хочешь и кто ты таков.

Этот мир бесприютный и сирый,
Согревая движеньем души,
Отпустил согрешившую с миром,
Пожелав ей лишь впредь: «Не греши!»

Удивлялись родня и соседи —
Прозревал повсеместно, кто слеп.
Ты однажды в застольной беседе
«Дух» поставил превыше, чем «хлеб».

Но о сделанном помня едва ли,
На кресте с душегубами в ряд,
Люди взяли тебя и распяли,
Свято веря, что правду творят.

Разорвавши в отчаянии платье
И на камнях раскинувшись ниц,
Я готова лежать у распятья
Самой верной из всех учениц.

Я смиренно к стопам припадая,
В милосердии вижу исток.
Сомневаюсь, грешу и страдаю,
И блуждаю в потемках дорог.

 

  

Написать отзыв в гостевую книгу

Не забудьте указывать автора и название обсуждаемого материала!

 


Rambler's Top100 Rambler's Top100

 

© "БЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫ", 2004

Главный редактор: Юрий Андрианов

Адрес для электронной почты bp2002@inbox.ru 

WEB-редактор Вячеслав Румянцев

Русское поле