Бельские просторы

> XPOHOC > РУССКОЕ ПОЛЕ > БЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫ >

№ 3'08	Светлана Чураева

XPOHOC ФОРУМ ХРОНОСА НОВОСТИ ХРОНОСА Русское поле: Бельские просторы МОЛОКО РУССКАЯ ЖИЗНЬ СЛАВЯНСТВО ПОДЪЕМ СЛОВО ВЕСТНИК МСПС "ПОЛДЕНЬ" ПОДВИГ СИБИРСКИЕ ОГНИ Общество друзей Гайто Газданова Мемориальная страница Павла Флоренского Страница Вадима Кожинова	Светлана Чураева Поэты и поэтессы Заметки по поводу книги стихотворений А. Яковлева «Древо жизни» Самка соловья — не поет. И канарейка, и курица. И даже попсовое «ку-ку» — голос самца. А вот женщины почему-то пишут стихи. Среди женщин полно поэтесс. Женщины-поэтессы милы, трогательны, они — прелесть. Пока не читают стихов. Ведь их опусы — не литература, а физиология. Стихи у поэтесс — разновидность истерики. Они пишутся от сезонного выброса гормонов, от фаз луны, от щекотания в голове… От горя. От радости. От праздности. От возбуждения. От удовлетворения. От неудовлетворения. На юбилей начальника. Поэтессы — такие странные. И, знаете, среди них много мужчин! А поэты встречаются и среди женщин. Но их намного меньше, чем мужчин-поэтесс. Просто потому, что поэтов вообще мало, независимо от половой принадлежности. * * * Поэтому серьезной радостью стал выход в издательстве «Китап» (серия «Голоса молодых») сборника стихотворений Анатолия Яковлева «Древо жизни». В книжицу, которая до сих пор еще есть в магазинах, вошла малая часть его наследия, но даже этой малости так отрадно хлебнуть после липкого пойла поэтесс: из слез, надежд, «плевков кровавых» и обязательно — вина (судя по всему — красного полусладкого). Поэт и поэтессы — сравнение не опасно для первого и обязательно для последних. Это — вопрос классификации, почти научный. Итак, образец поэта — Анатолий Яковлев. А поэтесс нет смысла называть по именам, ибо имя им, как водится, — легион. Чьи строки ни черпни для примера — все будут подтверждать видовые признаки. * * * Поэтессы по-звериному серьезны, даже когда пробуют шутить: «Чью-то мать поминая, / Эх, была — не была, / Губы в рюмку бросаю / С пожеланьем добра…». Поэты — по-детски смешливы. Поэт каждый раз видят мир как впервые, а мир так причудлив! И вдруг — из-под косматых рук Окинув звонкие долины — Январь построит, как худрук. Березы в белых пелеринах. И будут все — плечо к плечу. И мир не обратится в точку. И мне покажется — лечу. И вдруг окажется — и точно… (Так можно «загреметь» к врачу!) И горизонт поднимет зонт. И станут падать снегопады… На этом все. Конца — не надо. Потом — литературный понт. * * * О Родине поэтессы пишут стоя. Когда пишет поэт, Родиной становится все: от тополя за окном до земного шара. Поэтессы говорят об одиночестве с любованием, как о признаке избранности. И мечтают, чтобы их одиночеством восхитились толпы. А по-настоящему одиноки все шесть с лишним миллиардов людей — ведь миг рождения и миг смерти каждый проживает сам за себя. И только поэты живут эти мгновения за всех — с каждым ударом сердца. И еще: в их слове «одиночество» совсем другие, чем у поэтесс, буквы. И этих букв не десять. Есть территории, где обитают Люди — как отражение нас: Они так же плавают и летают И тот же вдыхают инертный газ. С теми же жабрами и плавниками, Теми же крыльями за спиной, Теми же плачущими очами И обжигающейся душой. Им тоже больно, что падают листья, Им так же верится в чудеса… И говорят, они пишут письма Нам — но путают адреса. * * * Но главное в стихах — правдивость, даже если она фантастична. Поэтессы же или честно описывают все свои естественные процессы (А мне не интересна их «перловка», выдавленная из кишечника в виде розы!), или попросту врут. Первое еще можно вытерпеть («…Ту девушку звали Альбина, / С которой встречался давно. / Но все пролетело мимо. / Куда-то туда, далеко…»). Или еще хлеще: Ближе ко сну Я душ приму, Выйду из ванной И пойду в спальню, Журнал прихвачу, С часок помолчу, Журнал почитаю (После часового молчания! — С.Ч..), О нем помечтаю… И так далее — еще 20 строк! Но вытерпеть можно — как старуху в автобусе, подробно рассказывающую про свои анализы мочи. А вот когда начинается вранье, хочется стукнуть. Не могу процитировать дословно, но хорошо помню, как одна поэтесса подробно изображала молодку, поджидающую мужа с войны. В результате пришла похоронка, и лирическая героиня, прочитав ее, запела длинную трогательную песню. Ложь! В такой ситуации вдова может запеть, но только в ОДНОМ случае: если она сошла от горя с ума. И писать об этом надо тогда соответственно. Так, как поэтесса не может. Не можешь — не лезь! Но поэтессы очень любят писать о том, о чем не знают, но «хорошо представляют» — по книгам, газетам. Для таких «представляющих» нужно завести специальную карательную полицию и поколачивать их еженедельно — для профилактики. Поэты же непроизвольно правдивы — всегда. В мелочах: «…ночь черна, как на пожаре» (Именно! Можно ли увидеть черней?); «…Я предстою перед тобой / В рубашке, белой от загара…» (Насколько зрима белизна, не так ли?). И в крупном, когда реальностью становится миф: Отдай швартовы, старина, Ковчег опять сошел со стапеля, И тварей бессловесных штабели Рассажены по именам. Струятся воды наудачу И ты, добросердечный Ной, Стоишь на палубе враскачку С добросердечною женой. А ночь черна, как на пожаре. Сверхновый пишется Завет. И каждой твари есть по паре. И каждой сволочи — билет. Поэт видит все в истинных красках: Когда-нибудь в небе рваном, Оттуда, где красный лед, Придет караван с шафраном, К тебе караван придет. И клены порежут кроны О бритвенную синеву, И станет закат зеленый — Отчаянно наяву… И показывает прошлое — детально, как комара в янтаре: В последний день Помпеи свет Сменился тьмой по праву, ибо Упал в оттиснутые кипы Помпейских утренних газет. И о политике и деньгах, Что суть одно, как ни скажи, Достойно рассуждали в термах Достопочтенные мужи. А там, где падала вода, Зубцами мельница стучала, И время в ней — и не случайно — не Торопилось никуда. С поклажей дельной шел осел. Ему вертели уши дети. Напоминало о бессмертье В последний день Помпеи — все. Поэтессы скажут: в Помпее не было газет. Но совсем не в газетах правда — та, что каждое мгновенье верна. Да, поэтессы натужно пережевывают, что было с ними, а поэт записывает то, что сбудется: Планета кружит, как положено, Ньютоновой телкой стреноженной, Вкруг солнышка — колышка. Вбитого В Галактическую орбиту. Планета пасется клевером, Мычит — чего там, за краем?... А мы родимся в безверии, Любим и умираем. Целыми поколениями — Денно и центростремительно… Но скоро нагрянет время — Сколько веревке ни виться… Планета замрет, как телка, Тупо расставив конечности, И в кол упрется безрого. С намотанным человечеством * * * Поэтессы имеют такое же отношение к искусству, как дрессированный тюлень, которому засунули в ласты кисть. Они могут хорошо подражать. В их мазне — по приколу — можно даже попробовать отыскать смысл. Но такой смысл можно найти и в бензиновом пятне на луже. А поэты с сизифовым упорством заново создают нашу Вселенную. В хаосе размазанных суетой будней они ежедневно вычерчивают деревья, пробивают звезды… На свадьбе у соседа Разделав триста грамм, Я вышел из подъезда, Не помочившись там. Дощатый и неровный, С деревьями вразлет, Как будто перевернут Казался небосвод. А звезды, не моргая, Не падали со дна… Бетховену такая Не снилась тишина. Всего-то — свежий взгляд, промыть глаза, так просто. Душу защемить, чтобы почувствовать — есть! Легко. Но в том-то и дело, что по своей физиологии поэтессы не могут просто — простота подразумевает величие. * * * Поэтессы похожи на людей, поэты — подобны Богу. Они приходят на Землю снова и снова, зная, что выход — на Голгофе. Если поэт не умирает, никто не верит, что он — настоящий. Только смерть придает ценность его словам. Смерть, которая рождается вместе с поэтом. Смерть — то лезвие внутри, что вырезает из хаоса бытие, выстригает из потока звуков строфы, отмеряет рифмы. При слишком глубоком вдохе она может рубануть по сердцу, но поэты — предупреждены. Ведь за два с лишним тысячелетия так и не придуман лучший способ напомнить человеку о его божественной сущности. И заставить заново крутиться мир. «Эту Чашу — мимо…», — шепчут безнадежно поэты. И позволяют себе мечтать — первую пару четверостиший, не больше: Вы канете в Лету, А я кану — в лето: В озера и березняки, В рогозы, в стрекозы, В июльские грозы — В зеленого цвета стихи! Не в Лету я кану, А в лето — как в ванну, И выброшу радугу брызг: Озера, березы, Рогозы, стрекозы… А книжная проза Пожухнет — за листиком лист. А поэтессы обоего пола забавляются звуками, как олигофрены. Они славные, и в большинстве случаев от них нет никакого вреда. От их сборников есть даже польза: с ними можно много смеяться в компании друзей. От книг поэтов пробивает тоска. Такая же, как от принятия веры: хочется привычно жить начерно, а уже нельзя. Когда-то можно было пройти мимо Создателя, волокущего крест, добраться до своей лавочки, устроить там поудобнее зад и весело хамить должникам. А можно было отправиться следом, разорвав дорогое платье и рассыпав по дороге казну. Первое — просто. Второе — почти невозможно. И сегодня можно не заметить маленькую книжку (всего-то дюжина десятков стихов) и дальше плыть по сточной канаве обыденности, изрекая, что жизнь — дерьмо. А можно отважиться прочесть. Но тогда что-то придется менять. Или хотя бы начать задавать вопросы. Читающие увидят вопрос: А вы сумели бы любить Реки лавсановую нить И заплетаемые в нить Огни на пароходе? И сразу получат ответ: — За что, — вы скажете, — любить? — За то, что жизнь проходит... А рифмующие спросят себя: поэтесса я или поэт? И 99 из ста ответят неверно. Вы можете высказать свое суждение об этом материале в ФОРУМЕ ХРОНОСа

	© "БЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫ", 2007 Главный редактор - Горюхин Ю. А. Редакционная коллегия: Баимов Р. Н., Бикбаев Р. Т., Евсеева С. В., Карпухин И. Е., Паль Р. В., Сулейманов А. М., Фенин А. Л., Филиппов А. П., Фролов И. А., Хрулев В. И., Чарковский В. В., Чураева С. Р., Шафиков Г. Г., Якупова М. М. Редакция Приемная - Иванова н. н. (347) 277-79-76 Заместители главного редактора: Чарковский В. В. (347) 223-64-01 Чураева С. Р. (347) 223-64-01 Ответственный секретарь - Фролов И. А. (347) 223-91-69 Отдел поэзии - Грахов Н. Л. (347) 223-91-69 Отдел прозы - Фаттахутдинова М. С.(347) 223-91-69 Отдел публицистики: Чечуха А. Л. (347) 223-64-01 Коваль Ю. Н. (347) 223-64-01 Технический редактор - Иргалина Р. С. (347) 223-91-69 Корректоры: Казимова Т. А. Тимофеева Н. А. (347) 277-79-76 Адрес для электронной почты bp2002@inbox.ru WEB-редактор Вячеслав Румянцев