Геннадий СТАРОСТЕНКО
         > НА ГЛАВНУЮ > РУССКОЕ ПОЛЕ > МОЛОКО


МОЛОКО

Геннадий СТАРОСТЕНКО

2009 г.

МОЛОКО



О проекте
Редакция
Авторы
Галерея
Книжн. шкаф
Архив 2001 г.
Архив 2002 г.
Архив 2003 г.
Архив 2004 г.
Архив 2005 г.
Архив 2006 г.
Архив 2007 г.
Архив 2008 г.
Архив 2009 г.
Архив 2010 г.
Архив 2011 г.
Архив 2012 г.
Архив 2013 г.


"МОЛОКО"
"РУССКАЯ ЖИЗНЬ"
СЛАВЯНСТВО
РОМАН-ГАЗЕТА
"ПОЛДЕНЬ"
"ПАРУС"
"ПОДЪЕМ"
"БЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫ"
ЖУРНАЛ "СЛОВО"
"ВЕСТНИК МСПС"
"ПОДВИГ"
"СИБИРСКИЕ ОГНИ"
ГАЗДАНОВ
ПЛАТОНОВ
ФЛОРЕНСКИЙ
НАУКА

Суждения

Геннадий СТАРОСТЕНКО

Три источники, три казуса обновлённого российского федерализма

Прошлой осенью я предложил своему знакомому, депутату законодательного собрания, встретиться и потолковать о жизни и политических процессах, происходящих в регионе. А тот уклонился:

- С тех пор как политику отменили…

Народ же в своей совокупности отмену выборности региональной власти воспринял с надеждой, а то и с облегчением. К тому времени раскинутую на треть меридианов Россию игры в народовластие уже изрядно утомили. От кислых его плодов у нее образовалась оскомина. И все же новая буржуазная демократия, сменившая социалистическую, худо-бедно развивалась и обретала специфические очертания. А с ней в сторону усложнения развивался и федерализм, один из главных инструментов выравнивания диспропорций. Установившаяся договорная система между центром и субъектами требовала сложного механизма администрирования этих отношений. Здесь нужна была высокая управленческая культура, а хотелось как проще – да и откуда ей взяться в эпоху первоначального накопления…

Договорная система по-своему эффективно защищала интересы регионов – там, безусловно, и тогда, где и когда последние не были всецело поражены коррупцией. У федерализма были свои завоевания – и не один только журнал «Федерализм», выходящий и поныне. Однако СМИ-сообщества и «комментариат», стоявшие на страже экспроприаций ельцинизма, видели в регионализации России и развитии федеральных отношений одну из главных опасностей для себя. И действовали в противофазе. Особенно активно внедрение «противофазного» информационного пространства в регионы шло в середине 90-х. Туда массово хлынули отечественные СМИ-сетевики – «МК», «Комсомолка» и проч. в региональных исполнениях, центральные вещательные системы и т.п. Из тех примерно лет и берет свое начало язвительная риторика о порочных местных «князьках» и «царьках», провинциальных негодяях. Тогда-то страну и стали «напрягать» сепаратизмом – что характерно, одновременно с патриотических и либеральных трибун.

«Унитаризм», сменивший ельцинское берите сколько хотите, объединил в себе три тенденции – а) «накачку» по адресу региональной фронды, где-то реально бившейся с неправдами мондьялизма, а где-то хапавшей под себя; б) шантаж развалом России; в) патриотизм истинный, подлинно объединительный. Многие не заметили, как именно централистской волей внедрялось и дорабатывалось необуржуинство «младореформаторов», за которым стояла гигантская заинтересованность внешнего индустриального мира в подчинении России. И все же – даже с учетом этого обстоятельства – можно было говорить о том, что сепаратистские тенденции проявлялись лишь в национальных республиках, а не в регулярных российских «губернаторствах». Там происходили процессы, которые легче описать хрестоматийной фразой классика – чтобы объединиться, надо сначала размежеваться… И речь здесь велась больше о культурной автономизации, чем о разделении.

 

Думается, когда президент Владимир Путин пришел к необходимости укрепления властной вертикали и упразднения прежней модели демократии, тема эта в его мыслеобразах персонифицировалась трояко – вокруг двух Михаилов, Ходорковского и Евдокимова, и одного Романа - Абрамовича. Был, конечно, и Борис Березовский, однако тот сразу перешел в лагерь открытых врагов – чем вывел себя во внешнее игровое поле.

Абрамович стал губернатором Чукотки одновременно с обретением президентского поста Владимиром Путиным. Это был приход капитала во власть – причем капитала сверхкрупного, «внутрисемейного», основанного на отъеме у народа основных ресурсных активов. Александр Коржаков в свое время называл Абрамовича «казначеем семьи». И с того времени ВВП приходилось прилагать значительные усилия к тому, чтобы не выпускать Абрамовича из-под контроля. И даже принудительно удерживать его «на губернаторстве». И многое ему прощать (тот предусмотрительно обзавелся охранными грамотами, и не только в виде «Челси»). О последнем свидетельствует выкуп у Абрамовича за $13 млрд. «Сибнефти» - по существу крупнейшая в истории посткоммунистической России легитимация капитала, приобретенного в результате аферы века (по итогам расстрела Белого дома в 93-м). Главное достижение ВВП – в том, что у Абрамовича не случилось повторной смычки с Березовским, ведь некогда те кромсали страну рука об руку…

С бывшим секретарем МГК ВЛКСМ Ходорковским Владимиру Путину все стало окончательно ясно в июле 2003-го, когда экс-вождь московских комсомольцев на встречах с первыми лицами в Америке продемонстрировал готовность стать следующим президентом России. В том же году Ходорковский договаривался с американцами о продаже ExxonMobil до сорока процентов ЮКОСа. В то время ЮКОС выкачивал из наших недр примерно 100 млн. тонн нефти (при этом около 85% всей нефтедобычи в стране находилось в частных руках). С помощью оффшорных схем уходил от налогов, гнал с нашего рынка нефтедобычи вполне конкурентоспособных отечественных «сервисников» и тащил туда Halliburton Дика Чейни и т.п. Ходорковский становился орудием заговора против Путина, который готовили в Вашингтоне, - и с ним все ясно.

 

Третий же казус – Михаила Евдокимова – стал самым интересным по своей природе, и потому достоин более детального рассмотрения. В начале десятилетия в российской глубинке происходили внутриполитические процессы, которые власти также представлялось необходимым держать под контролем. В августе 2003-го в Белокурихе, «сибирском Давосе», ВВП встречался с губернатором Алтайского края Александром Суриковым. И убедил последнего начать движение от левых и аграриев в сторону единственно верных доктрин «ЕР».

Управленец и политик с большим стажем, человек сильный и с инстинктом патриота, Александр Суриков долгое время и в стенах Совета Федерации вел борьбу с Центробанком, настоящей бедой России тех лет – с его непрозрачностью, неконтролируемыми страной «потоками», «траншами» и т.п.. Сам из строителей, он многое сделал для Алтайского края – и, прежде всего, противопоставил государственнический подход хищничеству ельцинского назначенца В.Райфикешта. (После Райфикешта недолгое время во главе края был Л. Коршунов, которому, по общему мнению, недоставало волевых качеств и при котором однажды огромная часть хлебов ушла под снег).

В то время край был в «красном поясе» России, и в 1996 году Суриков пришел во власть под знаменами левых и аграриев. Спустя четыре года его выбрали главой повторно. В рабочем кабинете у него висел портрет Ленина, вместе с тем он был прагматиком и без «умеренных рыночников» в команде не обходилось. Характера нордического, без плутовства в душе, он думал прежде об интересах края. Именно при нем краевая прокуратура стала выводить на свет темных фигурантов по делу «Аргунова-Мамедова». (В эпоху Райфикешта представитель ЦБ по Алтайскому краю Аргунов выдал некому Мамедову кредит в несколько миллиардов рублей, который тот, как оказалось, не собирался возвращать. Ситуация, вообще говоря, была знаковая …)

Именно в эпоху Сурикова – при всей отчаянной тогдашней «чубайсятине», при ценовом диспаритете и проч. – удалось остановить у последней черты сельское хозяйство в крае. После райфикештовской порухи он, в содружестве с А. Назарчуком (главой алтайских депутатов, убежденным аграрником, которого когда-то выкурили с поста министра сельского хозяйства России), во многом преуспел в восстановлении посевных площадей, удержании поголовья скота, налаживании потребкооперации, агропромсоюзного дела. В краевой собственности с боем удерживались пакеты ведущих предприятий, были программы развития, решались социальные вопросы, - в общем, дело шло. При нем и краевому заксобранию вернули имя «совета народных депутатов».

Так ли уж все было без греха? Да нет, конечно же. Эпоху ведь не перекроишь, и уж тем более, когда закройщики в Москве и Вашингтоне…

В конце 90-х и далее А.А.Суриков (председательствуя в Межрегиональной ассоциации «Сибирское соглашение») вел активную борьбу с угольщиками и посредниками, поставлявшими некачественный уголек на южносибирские ТЭЦ. Добивался квотирования нужных объемов. Беда была с отоплением в регионах из-за плохого угля. Считается, что угольные бароны тогда и придумали ему в пику всенародного любимца Михаила Евдокимова. С некоторыми из них у него были давнишние приятельские связи. Давай, брат, отыгрывай, мы тебе когда-то с продюсированием на ТВ помогали, а теперь уже ты нам… (По информации тех лет, деньги на предвыборную кампанию пародиста шли от корпораций угольщиков… Но якобы также и от структур несуществующего ныне чубайсовского РАО, пытавшегося вначале провести во власть гендиректора «Алтайэнерго» С.Шабалина…)

Да и контр-пропаганда делала свое дело. Двусмысленностями и намеками полнилась и пресса местных либералов в издательском холдинге Пургина. Да вот и по телеку постоянно ломехузили из центра, что во всем «местные царьки» виноваты… А еще и сам Суриков после общения с ВВП лег в дрейф от ослабевших левых и аграриев в сторону «Единой России», что раскололо его с А. Назарчуком и оттолкнуло часть электората.

И вот когда, растолкав мелюзгу, в соперники Сурикову выбился рубаха-парень Михаил Евдокимов, народу захотелось именно такого. Захотелось всего и сразу.

На выборах главы администрации края 2004-го победил Евдокимов. ВВП открыто поддерживал Сурикова - и добавил административного ресурса. После первого тура Суриков опережал конкурента всего на 3%, но пиарщики с самого верха из «Никколо М» явно перемудрили, играя на чаяниях электората и думая, что грубая антимосковская риторика поможет добиться искомого результата. На всех плакатах ассоциировали Евдокимова с «московской мафией».

Результата это не дало. И, безусловно, добавило огорчений ВВП. Да и надо было ли связываться с первыми пиарщиками капитала?

После избрания Михаила Евдокимова прошло недолго – и в его способности управлять краем стали сомневаться многие. Пришло разочарование. Тогда – пять лет назад – Евдокимов привез в край людей с сомнительной репутацией и посредственных руководителей. Потом менял их каждые два месяца, - в общем, чехарда. Ко всему прочему пошло давление из центра.

Было и еще одно не замеченное аналитиками обстоятельство. В своем идейном основании он казался ВВП малопонятным и непредсказуемым, стихийным националистом, возможно. Думается, власть информировали и с того конца, на котором близкие друзья Евдокимова вступали в контакты с «маргиналами». Так актер Александр Михайлов, случалось, выступал в концертах вместе с Борисом Мироновым, клявшим русофобов направо и налево. Это также не могло не настораживать окружение президента – но только по другому поводу. Политолог Станислав Белковский приводит следующую ссылку: «За две недели до гибели Евдокимова из администрации президента за подписью ее главы Д. Медведева ушла бумага на имя полпреда в Сибирском федеральном округе Анатолия Квашнина о необходимости решить вопрос с Евдокимовым каким бы то ни было способом. Подразумевалось, что или деньгами, или переназначением на какую-то федеральную должность Квашнин должен был уговорить его уйти».

 

В 2005-м Краевой совет народных депутатов выразил главе администрации края вотум недоверия. Стала очевидной неспособность нового руководства управлять краем, да и с элитами он не научился взаимодействовать, - все это и привело к дестабилизации экономики. Заметим, недоверие выразили не «чиновничий клан» и не «бизнес-элиты», а законодатели. За край болели, - это раз. Плюс с самого верху дали «добро» на такие действия, - это два.

Телевидение в лице Якубовича и Пименова в их прошлогоднем «кино» про М. Евдокимова распространяло версию о том, что ВВП поощрил великого пародиста к исканию политической карьеры и губернаторского поста. Полная ерунда. Совсем наоборот: президент поддерживал Сурикова. Он сказал ему «на камеру» в 2003-м: «Для меня понятно – вы действующий и работающий губернатор. И мне понятно, кто им должен быть».

Казус Евдокимова как раз и побудил ВВП принять окончательное решение о «перестройке демократии» в стране, об отмене выборности глав субъектов федерации. «Проект сворачивания» был развернут практически сразу же после избрания Евдокимова. Тот был харизматиком-внесистемником, и наверху забили тревогу. Если бы заработала телевизионная «фабрика губернаторов», очень многим замыслам государственников в их постановке новой «корпоративной демократии» пришла бы полная хана… Да, Евдокимов из народа, он лучший во всем шоу-бизнесе. Но что если чуждые России силы потащат в политику всех этих голозадых певцов и певичек, которыми так и кишит нынешний голубой экран?!

Судьба обратила Михаила Евдокимова из комиков и юмористов в трагики значительно ранее того возраста, в котором такие трансформации обычно и происходят в судьбе артиста. Евдокимов понял, что попал между молотом и наковальней. Между молотом верховной исполнительной власти и железным упором народного протеста и разочарования, которых не миновать.

Это было поистине отчаянное время для великого артиста, полная безнадега. Когда-то ему говорили: не робей, ты будешь просто тамадой, свадебным генералом, только бодри и радуй людей своим присутствием - а все остальное мы за тебя сделаем. А теперь и эти разводят руками, пятятся к дверям и разбегаются, боясь президентского гнева… Он осознал всю глубину пропасти между даром лицедея и опытом государственника. Это могло бы привести и к катарсису – повинись перед народом, сними с себя губернаторские вериги, люди простят и еще сильнее полюбят. Ведь ты им нужен как сама душа народная, пусть и не как разум… Это была роковая ситуация. Сильный, мятущийся человек, распространяющий вокруг себя это поле глубокой безнадеги, мог взвинтить и психику тех, кто его окружал в последние дни. Неосознанно мог.

В этих образах, в этих трех фигурах и превоплотилась судьба российского федерализма. С Ходорковским, повторимся, все было ясно, но насколько мнимыми или же реальными были остальные угрозы? Мог бы федерализм обеспечивать безопасное развитие страны – существуй он в прежнем виде? С выборностью региональной власти, с определенным расхождением в законодательстве, с договорами между центром и т.п.? Могла бы страна распасться до конфедерации и далее? И каков итоговый баланс на сегодня?

Ответы на эти вопросы не столь очевидны, как может показаться убежденным апологетам твердой руки и жесткой вертикали власти. Автор и сам когда-то писал статьи с цитатами из Екатерины II о справедливости жесткого единоначалия в условиях России. Но всегда ли между твердостью руки и выборностью власти в субъектах федерации лежит непреодолимое противоречие? Да - народ согласился с реформами ВВП, и широкой оппозиции не было. Было противодействие в СМИ радикально транслиберального лагеря, было недовольство мирового политического мейнстрима, но главное – массы поверили в готовность ВВП защищать интересы государства, а равно их собственные, в ином формате.

Законодательный суверенитет, кстати, помогал регионам отстаивать свои экономические и политические интересы, свои традиционные ценности, вести бои с внешней экспансией – пусть и арьергардные. Противодействовать той части федерального центра, что открыто предавала глубинку и стала плацдармом на пути проникновения транснационалов в экономике и в СМИ (В качестве примера: только обретение Алтайским краем экономической субъектности способствовало в свое время созданию барьеров против дешевой «паленки» из Казахстана и соседних областей и укреплению собственного производства качественного алкоголя, снижению вреда здоровью людей). Притом, что «межрегиональные таможни» в отдельных случаях создавали, конечно же, и препятствия для развития экономики страны…

Напомним, 2003-й – год американского вторжения в Ирак. Наш геополитический «буфер» был прорван в своей южной части. Для ВВП это было самым подходящим моментом для переустройства власти в России, поскольку США были полностью заняты Ираком.

Да – внешние риски были высоки. Очень многие на Западе просто спали и видели Россию разделенной. Но одновременно росло и понимание этой опасности в народе. И люди думали: самостоятельность – да, сепаратизм – нет…

Не получилось ли так, что пафос, направленный на упрочение приоритетов единодержавия, в итоге здорово подзабил атеросклеротическими бляшками сосуды, качавшие кровь демократии в организме страны? Проблема-то в том, что унитаризм и помогал подчинять и выстраивать Россию под себя тем, кто овладел ее богатствами в 90-е…

А с упразднением прежней архитектуры власти незаметно выпал тот конструктивный элемент, что обеспечивал самодеятельность регионов и обратную связь с ними. «Конструктора» и «архитекторы» пытались заменить его муниципальной реформой – однако замены не случилось, уж очень разные это вещи.

Распался инструмент, который показывал центральной власти равнодействующую всех сил. А ведь на это и была изначальная ставка. Аналитикам остается констатировать, что власть нынче ориентирована на достижение консенсуса с олигархами, народные же массы забыты. Народ и безмолвствует, возможно, потому что его не больно хотят слышать.

И в самом деле: где он, этот народ, где они, эти неверные массы, готовые прельститься любыми посулами? Где-то далеко-далеко – под заботливым патронажем руководителей-исполнителей на местах. А олигархи вот они – и у локотка, и за спиной, и с другого боку, и впереди – услужливо дорогу показывают. И самые разумные доводы – заслушаешься. И столько всего хорошего от них – и динамики, и проектов громадье…

 

Тот мой знакомый депутат перед самым кризисом покинул ряды законодателей, ушел в административную работу, в семью, в рыбалку. А когда-то бился за обновленную Россию и увлеченно говорил:

- Если вернем в край налоги, которых нас лишили, то и дотационным регионом не останемся. По всем расчетам выходит, что кормим себя и оправдываем. Федералам бы свои нефтяные налоги оптимизировать – им и так за глаза, и так от государства ничего не оставили… И срамить бы нас в прессе дотациями не пришлось бы… А теперь вообще: отменили политику – и народ стал какой-то смурной, аполитичный, равнодушный ко всему кроме собственного кошелька и брюха…

- А как нынешний глава – против того?

- Этот ничего, толковый. Но исполнитель, опять же. А из-за того-то, сердяги, все и случилось… А что политику отменили – это жаль, конечно. Веселее было…

 

 

 

РУССКИЙ ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЖУРНАЛ

МОЛОКО

Гл. редактор журнала "МОЛОКО"

Лидия Сычева

Русское поле

WEB-редактор Вячеслав Румянцев