Александр Люсый

 

Коллективный Фигаро

 

 

 

 

Русская жизнь

XPOHOC
ФЛОРЕНСКИЙ
НАУКА
РОССИЯ
МГУ
СЛОВО
ГЕОСИНХРОНИЯ
ПАМПАСЫ
МОЛОКО
ГАЗДАНОВ
ПЛАТОНОВ
Литературная канализация помогает избавляться от прошлых иллюзий не меньше, чем смех

Попов М. План спасения СССР. Роман. - М.: Армада-пресс, 2001. - 288 с. - (Прикольный детектив). 10 000 экз. ISBN 5-309-00236-7

 

Посещение Дома журналистов двумя героями этого романа во время их поездки в Москву оказалось незначительными, чисто знаковым эпизодом. Но ЦДЛ вообще оказался закрыт, и к Дубовому залу ресторана, где, оказывается, некогда располагалась масонская ложа, пришлось пробираться задворками, вспоминая по ходу дела вполне мифологический эпизод из новейшей истории. Как здесь захотел пообедать президент США Рональд Рейген, а туалет (как, кстати, и в Домжуре) только на втором этаже, почему и пришлось устанавливать передвижной клозет в единственном подходящем для этого месте - помещении парткома. И лишь среди алкашей, расположившихся вокруг памятника Льву Толстому во дворе Дома Ростовых (между прочим, место пребывания действительно спасенного писательского едва ли не единственного в своем роде всесоюзного рудимента - Сообщества союзов писателей) удалось найти важного, не чуждого литературным амбициям свидетеля, поза которого создавала впечатление, что «ему за что-то очень стыдно перед людьми, перед жизнью и перед литературой» (с. 198).

Этим символичным соприкосновениям предшествовало закрутившее сюжет убийство академика Петухова в сентябре 1990 года на подмосковной даче (классической детективной нише), с сопутствующим разграблением сейфа в его кабинете. Академик был зарезан морским кортиком, сидя на во всех отношениях удачно расположенном дачном унитазе (туалет служил черным ходом в комнату девушки Маруси, безуспешно пытавшейся, детектив в детективе, выдать себя за его незаконнорожденную дочь, чем срыватель всех масок и попытался воспользоваться в своих эротических интересах). Таково начало для «воистину безумного дня», по определению героя-рассказчика, который отвел роль графа Альмавивы расследующему убийство майору КГБ Ивану Денисовичу (!) Аникееву, но так и не определился, кого из обитателей и гостей дачи можно назвать Фигаро.

Конечно, в наибольшей степени эта вакантная роль в предлагаемом сюжете подошла бы самому Петухову, который в своем порхающе академическом продвижении занимался и ясновидением, и Тунгусским метеоритом, и Шамбалой-мандалой, наибольшие успехи, однако, снискав у женщин. Однако ввиду его ранней, но жанрово своевременной гибели эту роль пришлось в разной степени распределять между собой прочим действующим лицам. Вопреки классическому детективному поведению многие из них стремятся при этом не к снятию с себя возможных подозрений, а к провоцированию оных и даже к открытому признанию. Настоящая дочь академика Вероника звонит по телефону, чтобы отвести подозрение от полусумасшедшей матери, которая, не будем томить читателя, и убила мужа из ревности в состоянии аффекта. Маруся в аналогичном состоянии объявляет убийцей себя. Чтобы спасти ее, вину на себя берет влюбленный в нее сторож Женя. Его друг, журналист Кирилл очертя голову и не боясь подставиться ведет самостоятельное расследование, ведь штатного следователя интересует не убийство само по себе, а деталь с секретной ракеты, возможно, находившаяся у Петухова. Герой-рассказчик Дементий перетаскивает труп из туалета в кабинет, чтобы отвести подозрение от Маруси, в которую он тоже влюблен, но затем уступает сопернику в обмен на таблицу с древней клинописью, которая позволит ему спасти не какой-то там СССР, а все человечество. Американского же издателя Фила, напившегося до такого состояния, что его, для пущей путаницы, можно было перетаскивать с веранды на веранду подобно трупу, заинтриговали слухи о петуховском, в пику Сахарову и Солженицыну и в частичное развитие идей Льва Гумилева, плане спасения именно СССР. Кажется, это почти диссидентский интерес, если вспомнить имевшее вскоре место в действительности вмешательство Буша-старшего в электоратные коллизии на Украине, объясняемый опять-таки странными для преуспевающего бизнесмена романтическими устремлениями поиска третьего, не фальшивого, не социалистического и не капиталистического пути.

В итоге существование спасительного плана оказалось фикцией, хотя и удалось выяснить одну его здравую по тем временам идею. Подсчитывать на референдуме о сохранении СССР голоса не вообще, а по областям, а в республиках с районным делением - по районам, чтоб пожелавшие того республики отделялись только с теми гражданами и землями, которые действительно хотят последовать в самостоятельное государственное плавание.

Идея-то здравая, но некому оказалось ее воплощать. Фигаро здесь, голосует за сохранение СССР, Фигаро там, уже за какую-то из незалежностей. Как пошутил один недемократичный литератор, гордый и свободолюбивый грузинский народ в очередной раз 99 процентами голосов избрал очередного диктатора. Правда, уже прозвучали ответственные заявления, что в случае с повторным избранием Ельцина имела место элементарная фальсификация.

Впрочем, мы, кажется, уподобляемся впавшему в алкогольное бесчувствие иностранцу, всерьез воспринимая один из элементов литературной игры, план которой заключается скорее в спасении старой добротной сюжетности в ситуации постмодернистского беспредела.

У Михаила Попова качественная литературная сантехника (а чем еще является детектив?) позволяет канализировать шлаки прошлого, так как только смехом при этом не обойтись.

 

© "Русская жизнь"  литературный журнал

 
Rambler's Top100

"Русская жизнь"

Главный редактор - Юрий Нечипоренко

Русское поле

WEB-редактор Вячеслав Румянцев 30.01.2002