Род и предки А.С. Пушкина в истории

1799-1837

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

XPOHOC

ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ

ФОРУМ ХРОНОСА

НОВОСТИ ХРОНОСА

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ЭТНОНИМЫ

РЕЛИГИИ МИРА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

Родственные проекты:

РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ

ПРАВИТЕЛИ МИРА

ВОЙНА 1812 ГОДА

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ

СЛАВЯНСТВО

ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ

АПСУАРА

РУССКОЕ ПОЛЕ

Веселовский С.Б.

Род и предки А.С. Пушкина в истории

А.С.Пушкин. Портрет работы В.А.Тропинина. 1827 г.

Глава V

ПОТОМКИ ГАВРИЛЫ АЛЕКСИЧА В ДУМЕ МОСКОВСКИХ ГОСУДАРЕЙ ПОСЛЕ СМЕРТИ ДМИТРИЯ ДОНСКОГО И ДО СЕРЕДИНЫ XVI ВЕКА

При вел. кн. Василии Дмитриевиче (1389—1425 гг.) Акинфовичи продолжали занимать в среде бояр очень высокое положение. В боярах продолжали служить Федор Свибло, Иван Хромой и Александр Остей Андреевичи. Опала и конфискация вотчин Федора Свибла не отразились на службе его младших братьев. В боярах же был, по-видимому, четвертый брат — Иван Бутурля. В последние годы княжения Василия выдвинулся и был пожалован в бояре младший брат — Михаил Андреевич. Боярство этих пяти

[68]

братьев говорит об исключительно высоком положении, занятом старшей линией потомков Акинфа.

О Пушкиных этого времени пока ничего неизвестно.

Кроме упомянутых сыновей Андрея Ивановича Акинфова, правнуков Гаврилы Алексича, известных нам из Государева родословца и из Бархатной книги, из рода Ратши вышел еще один выдающийся боярин вел. кн. Василия Дмитриевича — Дмитрий Васильевич, известный нам из частных родословцев.

Среди выписок из местнических дел и различных заметок генеалогического содержания в частных родословцах встречается список бояр вел. кн. Василия Дмитриевича, которых «заехал» при выезде из Литвы в Москву потомок Гедимина, вел., кн. литовского, кн. Юрий Патрикеевич, родоначальник Щенятевых, Куракиных и Голицыных. Вел. кн. Василий Дмитриевич принял знатного выходца с великой честью, выдал за него замуж свою дочь и «упросил» для него у своих старых бояр высокое место.

Непосредственно «под» князем Юрием Патрикеевичем занимали места: Константин Дмитриевич Шея Зернов, родной дядя Федора Сабура, родоначальника фамилии Сабуровых, и Ивана Годуна, родоначальника Годуновых; Иван Дмитриевич Всеволож, потомок смоленских князей; Владимир Данилович из рода муромских князей, утративший свои вотчины и титул в междоусобиях; на четвертом месте — Дмитрий Васильевич, а «под» ним — Федор Федорович Голтяй Кошкин, дочь которого Марья несколько позже вышла замуж за кн. Ярослава Владимировича Боровско- серпуховского и стала матерью жены вел. кн. Василия Васильевича Темного Марьи Ярославны.

Из приведенной заметки можно видеть, что Дмитрий Васильевич занимал в среде бояр вел. кн. Василия Дмитриевича очень высокое положение.

Другая родословная заметка сообщает: «Дмитрей Васильевичь от Гаврила от Алексеевича, а сына у него не было, а были у него 2 дочери: Марья, Васильева мати Образцова, да Григорьева мати Поплевина, да Михайлова мати Игнатьевича Минина, да Игнатьева мати Костянтиновича» 38.

Для читателей, не посвященных в тайны старинной боярской генеалогии, следует расшифровать приведенную цитату.

Первая дочь Дмитрия Васильевича Марья была женой Федора Константиновича Добрынского, боярина вел. кн. Василия Темного, известного из летописей выдающегося воеводы, которому «при жизни слава, а по смерти вечная память». В летописях и других источниках Федор Константинович называется обычно Симским по своей вотчине в уезде Юрьева Польского (с. Сима находится в нескольких километрах от Юрьева). Его сын Василий

_____

38. ЦГАДА. Собр. Мазурина (ф. 196), №240, гл. 37, л 112 об. ДРК, етр. 10 [БРК, стр. 17]; ПСРЛ, т. XXIV, стр. 231—232;

[69]

Федорович Образец принадлежит к замечательнейшим деятелям времени Ивана III. Имя Василия Федоровича Образца Симского связано со всеми важнейшими событиями объединения Руси, с ликвидацией независимости Великого Новгорода, присоединением к великому княжению Тверского княжества, с борьбой против хана Ахмата. В летописях есть сообщение о том, что В. Ф. Образец построил на своем дворе в Москве каменные палаты, в то время это было редкостью.

Вторая дочь Дмитрия Васильевича, имя которой неизвестно, была замужем за Василием Михайловичем Слепым Морозовым, старшим представителем рода Миши Прушанина, витязя Александра Невского. Его сын Григорий Васильевич Поплева, боярин великих князей Василия Темного и Ивана III, стал родоначальником известной в истории фамилии Морозовых, угасшей в XVII в. со смертью известных бояр царя Алексея Михайловича Бориса и Глеба Ивановичей Морозовых.

Михаил Игнатьевич Минин, сын третьей дочери Дмитрия Васильевича, был правнуком воеводы вел. кн. Дмитрия Донского Дмитрия Минича. Из летописей и синодиков известно, что Дмитрий Минич был убит литовцами в бою на р. Трос не, во время внезапного набега Ольгерда в 1368 г. на Москву. Сыновья и внуки Дмитрия Минича были в боярах.

Наконец, четвертая дочь Дмитрия Васильевича была замужем за боярином Константином Даниловичем, внучатным племянником митрополита Алексея и его младшего брата Александра Федоровича Плещея, родоначальника фамилии Плещеевых. От его сына Игнатия Константиновича пошла фамилия Игнатьевых, из которой одна ветвь в XIX в. получила графский титул.

Из родственных связей Дмитрия Васильевича можно видеть, какое высокое положение в боярской среде занимал этот потомок Гаврилы Алексича. Отсутствие его «рода» и его самого в Государеве родословце и в Бархатной книге объясняется тем, что этот род, не имея мужского потомства, пресекся, и не было никого, кто позаботился бы записать его в Государев родословец, когда он составлялся в 50-х годах XVI в.

По времени жизни Дмитрий Васильевич был, вероятно, правнуком Гаврилы Алексича и происходил от третьего его сына, младшего брата Морхини и Акинфа Великого.

При вел. кн. Василии Васильевиче (1425—1462 гг.) велико-княжеская власть пережила тяжелый и длительный кризис, вызванный борьбой за власть между князьями московского дома. Вопрос вовсе не сводился к тому, быть ли великим князем Василию Васильевичу или его старшему дяде, удельному князю Юрию Дмитриевичу, как это часто принято изображать. Борьба шла по вопросу гораздо более важному: будет ли великокняжеская власть продолжать расти и укрепляться за счет властней значения удельных князей или последние раздробят и обессилят великокняже-

[70]

скую власть так же, как дробление на уделы обессилило другие крупные княжества Северо-Восточной Руси. В этом сложном процессе великокняжеское боярство сыграло огромную роль. Не обошлось, конечно, без изменников и предателей, вроде Ивана Дмитриевича Всеволожа и братьев Добрынских. Такие были извергнуты со всем своим потомством из боярской среды. Были лица, проявившие шатание между борющимися сторонами. Таковы Михаил Федорович Сабуров и Иван Федорович Старков Серкизов. Большинство же великокняжеского боярства оставалось верным вел. кн. Василию даже после его ослепления и доставило в конце концов ему победу. К этому большинству твердых сторонников единодержавия принадлежали, судя по всему, что пока известно, Акинфовичи и Пушкины. В первой половине княжения Василия Темного в боярах были оба сына Ивана Хромого — Давид и умерший бездетным Роман и оба сына Александра Остея — Роман Безногий и Тимофей. Последний был вытеснен из среды великокняжеских бояр и одно время служил в боярах кн. Василия Ярославича Боровского, а позже — кн. Дмитрия Юрьевича.

В боярах были, затем, оба сына Ивана Бутурли — Иван и Григорий. Последний в конце 30-х годов ушел в Троицкий монастырь, где пробыл простым чернецом лет 40, принимая горячее участие в служебной карьере своих сородичей и обогащая Троицкий монастырь вкладами. В последние годы княжения Василия Темного были пожалованы в бояре старший сын Ивана Ивановича Бутурлина Андрей и двое Остеевых — Андрей Романович Хрулев и Василий Тимофеевич Чулок.

Наконец, при Василии Темном продолжали служить младший Андреевич — Михаил, пожалованный в бояре в конце княжения Василия Дмитриевича. У Михаила Андреевича известны два сына: Иван и Федор Челядня. Иван Михайлович был женат на Елене, дочери боярина кн. Юрия Патрикеевича, которая по матери была внучкой вел. кн. Василия Дмитриевича и приходилась родной племянницей Василию Темному. В связи с этим браком Иван Михайлович был пожалован в бояре. Он умер в молодости, ничем не отличившись. Его младший брат Федор Михайлович Челядня известен как деятельный сторонник Василия Темного и один из влиятельнейших бояр последних лет княжения Темного и позже — Ивана III.

В общем можно сказать, что за все княжение Василия Темного не было года, когда бы в его думе не было по два-три представителя рода Акинфа.

Из Пушкиных в боярах был, насколько известно, только четвертый сын Григория Пушки — Федор Товарко. В молодости он принимал участие в одном деле, о котором стоит сказать несколько слов. Заселение южных окраин Московского государства, постоянно разоряемых Литвой и татарами, было в XIV—XV вв. делом большой государственной важности. Служилые люди не имели для

[71]

этого достаточных средств и неохотно шли на постоянный риск разорения. Мало интересовались южными окраинами и монастыри, предпочитавшие заниматься хозяйством в более безопасных местах. Так, дело заселения окраин стало делом государственной важности, за него взялись князья. Окраины обрастали княжескими слободами и слободками, льготными поселками, находившимися под непосредственной защитой и покровительством князей. Иногда коллектив вольных людей получал от князя разрешение сесть на землю, созвать со стороны «охочих людей» и «копить» на льготе на государя слободу. Иногда князья проявляли инициативу сами — сажали в слободы своих рабов или посылали своих слуг устраивать слободы. Для заслуженного человека подобное поручение, конечно, было неподходящим, но молодым людям его давали нередко. Так, на южной окраине сажали в разное время слободы Карамышевы, Картмазов и Товарко Пушкин. Существующая ныне на р. Угре Товаркова слобода (при впадении в Угру р. Шани, в бывшем Медынском уезде) и является одним из плодов деятельности Ф. Товарка.

Уже в преклонном возрасте, будучи боярином, Ф. Товарко показал себя верным сторонником великого князя. В 1433 г. кн. Юрий Дмитриевич решил силой захватить Москву и великокняжеский стол Великий князь был застигнут врасплох. В надежде предотвратить столкновение и кровопролитие великий князь отправил навстречу кн. Юрию своих послов, бояр Федора Товарка и Федора Андреевича. Бояре встретились с кн. Юрием близ Троицы, горячо спорили и убеждали его не начинать междоусобия, но не имели успеха.

Ликвидация в последней четверти XV в. независимости Ярославского, Ростовского, Тверского и Рязанского княжеств и объединение Руси под властью Москвы вызвали наплыв княжат ко двору вел. кн. Ивана III. Старые нетитулованные боярские фамилии должны были потесниться и дать место потомкам великих и удельных князей. Только немногие боярские роды в лице своих наиболее крупных представителей были в состоянии сохранить свои места в думе и при дворе великого князя. В числе этих родов были Акинфовичи, но более слабым Пушкиным это не удалось.

В конце XV в. в четвертом колене от Григория Пушки было не менее 50 человек. Самой значительной фамилией были Товарковы, но над ними тяготел какой-то рок бездетности. Из шести сыновей Федора Товарка три умерли бездетными. Из семи его внуков только один Иван Иванович Малого оставил потомство, двух сыновей, но и эти последние умерли без мужского потомства. Так пресеклась в 50-х годах XVI в. боярская линия Пушкиных.

Вымирание многих боярских фамилий объясняется не бездетностью в собственном смысле слова, а иногда смертью молодежи в боях и в плену, но главным образом, по-видимому, это было следствием большой детской смертности. Судя по записям в сино-

[72]

диках, содержащих множество имен лиц, умерших в младенчестве, детская смертность в быту высшего класса в XVI—XVII вв. была не меньше, чем в крестьянском быту в XIX в.

Процесс вытеснения княжатами старых слуг из первых рядов можно наблюдать на карьере Товарковых.

Старший сын Ф. Товарка Иван Федорович Ус Товарков был выдающимся человеком последней четверти XV в. Иван III не раз давал ему ответственные поручения в острые моменты ликвидации независимости Новгорода: в 1471 г. он был послом в Великий Новгород, в 1477 г. — послом в Псков для переговоров о действиях против Новгорода, в 1478 г. — вторично послом в Новгород. В 1480 г. он был послом в Крым к хану Ахмату. В 1483— 1485 гг. он был уже боярином 39.

Брат Ивана Уса Борис Федорович Шушлепа (шушлепень — лентяй, увалень, лежебока) служил кн. Юрию Васильевичу Дмитровскому (который умер в 1472 г.) и был у него боярином.

У Ивана Уса было два сына — Иван и Андрей Дыхайло. Иван Иванович Усов служил великому князю и был окольничим 40. Андрей Иванович Дыхайло служил в уделе кн. Юрия Ивановича и был у него боярином 41.

Андрей Иванович Товарков был состоятельным человеком и боярином старого склада. Перед смертью (около 1520 г.) он «благословил» своего слугу Неждана Феофанова и дал ему в вотчину деревню Плетенево в Повельском стану Дмитровского уезда 42. Деревня Плетенево, существующая ныне, была куплена Андреем Товарковым в 1511 г. за 30 рублей, из чего видно, что это был довольно хороший участок земли.

Двоюродный брат Андрея Дыхайла Иван Иванович Молодой служил великому князю (1475—1479 гг.) и был, по-видимому, в думных дворянах. Оба сына Молодого служили в уделе кн. Юрия Ивановича. После смерти кн. Юрия они стали служить великому князю. (В 1545 г. Андрей Иванович Меньшой Товарков был на годовой службе в Смоленске в полковых воеводах). Оба умерли бездетными, и на них пресеклась фамилия Товарковых.

Упорнее и успешнее, чем Товарковы, боролись за первые места многочисленные Акинфовичи.

Единственный внук Ивана Хромого Федор Давидович, старший в роде Акинфа, был выдающимся боярином Ивана III. Он получил боярство около 1471 г., минуя чин окольничего, что было очень большой честью (умер около 1483 г.).

____

39. ПСРЛ. т. IV. СПб., 1848, стр. 253—254; т. IV, ч. 1, вып. 2, стр. 505; т. VI, стр. 8, 219, 231; т. VII, стр. 194; СГГиД, ч. I, № 117 [ДиДГ, № 77, стр. 292|; ААЭ, т. I ,№ 113, стр. 86 [АСЭИ, т. I, № 516, стр. 391; здесь, как и в ААЭ, упоминается не Иван Федоров, а Ив. Ив. Товарков].

40. ЦГАДА, ГКЭ (ф. 281), № 2328.

41. Там же, № 3736.

42. Обз. ГКЭ, вып. III, стр. 7,

[73]

После его смерти выдвигаются оба его сына — Григорий и Петр, но боярство они получают только после долгой службы в воеводах и окольничих. Из Остеевых в начале княжения Ивана III в боярах были умерший бездетным Андрей Хрулев и Василий Чулок. Вслед за ними, несколько позже, выступают младший брат Василия Чулка Андрей Жулеба (в 1472 г. — боярин и посол к магистру Ливонии) и старший сын Чулка Иван Васильевич Чебот. Последний получил боярство только перед смертью (1501 г.), прослужив много лет в чине окольничего.

Бутурлины при Иване III были вытеснены из думы, быть может, за малолетством наличных представителей, и только при вел. кн. Василии III вновь попали в думу в чинах окольничих и бояр три сына Никиты Ивановича, младшего сына боярина Ивана Ивановича.

Челяднины при Иване III и позже, вплоть до вымирания (1535 г.) всей фамилии, неизменно держались в первых рядах боярства. Они принадлежали к замечательнейшим людям своего времени на государственном поприще. Оба сына Федора Михайловича Челядни, Петр и Андрей, были боярами. Последний сверх боярства имел самый высший чин — боярина-конюшего. Затем, в боярах были оба сына Андрея Федоровича, Иван и Василий. Иван Андреевич сверх боярства был конюшим, а Василий Андреевич — большим дворецким. Василий не оставил мужского потомства, а его дочь Мария в первом браке была за кн. Иваном Осиповичем Дорогобужским, а во втором — за своим дальним родственником боярином Иваном Петровичем Федоровым.

Сестра Ивана и Василия Андреевичей была замужем за кн. Семеном Даниловичем Холмским, и через этот брак Челяднины вторично были в свойстве с великокняжеским домом, т. к. брат Семена Холмского Василий был женат на дочери Ивана III.

Боярин и конюший Иван Андреевич был взят в плен в злополучном сражении под Оршей и умер в плену в Литве. После него остался один сын, Иван, который тоже был боярином и конюшим и умер бездетным в 1535 г. С ним пресеклась фамилия Челядниных.

Просматривая изложенные в настоящей главе факты, мы можем сразу заметить значительное различие в судьбах Пушкиных, с одной стороны, и потомков Андрея Ивановича Акинфова — с другой. У Андрея Ивановича было восемь сыновей, из которых двое умерли бездетными и совершенно безвестными, а остальные пять, а может быть, и все шесть, были в боярах. В следующем колене у Андрея Ивановича было двенадцать внуков, из которых не менее шести были в боярах. В третьем колене было пятнадцать правнуков, из которых семь человек были в боярах и один — в окольничих. Наконец, в пятом колене, жившем уже в XVI в. и испытавшем на себя наплыв ко двору московского великого князя бывших удельных княжат, был тридцать один человек, из которых трое были в боярах и четверо — в окольничих.

[74]

Иную картину мы видим в судьбах потомков Григория Пушки. Из его семи сыновей в боярах был только один.

Из пятнадцати внуков Григория Пушки в боярах у великого князя был тоже только один. В последующем колене Пушкиных было не менее тридцати трех человек, из которых один был боярином у великого князя и один — боярином в уделе. В дальнейшем Пушкины так успешно размножались, что в пятом колене их было более шестидесяти человек, и в служебном отношении они так снизились, что не выдвинули из своей среды ни одного человека в думу московского великого князя, а некоторые представители, из числа испомещенных в Новгороде, опустились до того, что стали служить дому святой Софии, т. е. новгородскому владыке, что для представителей боярских фамилий было большой деградацией.

Снижение Пушкиных в первых поколениях обусловливалось, конечно, не одной причиной. Смерти в походах в молодости, без потомства, бездарность и нерадивость некоторых представителей фамилии, различные, не зависящие от их воли несчастные случайности — все это оказывало свое влияние. Таким же неблагоприятным обстоятельствам были подвержены служилые люди всех фамилий, в том числе и потомки Акинфа Великого, которые, размножаясь гораздо умереннее Пушкиных, успешнее боролись за высокое положение в правящей среде московского боярства.

[75]

Веселовский С.Б. Род и предки А.С. Пушкина в истории. // Цитируется по изд.: Веселовский С.Б. Исследования по истории класса служилых землевладельцев. М., 1969, с. 68-75.

< Назад

Вернуться к оглавлению

Вперёд >

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС