Н. Балтийский

1945 г.

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

На сайте В Сети

XPOHOC

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ОРГАНИЗАЦИИ

ЭТНОНИМЫ

РЕЛИГИИ МИРА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

Н. Балтийский

О патриотизме

Историческая проверка

Патриотическое движение, возникшее во время второй мировой войны в целом ряде стран, представляет собой весьма широкое движение, охватывающее рабочих, крестьян, интеллигенцию и их общественные организации. Однако нам приходится здесь больше всего говорить об одном отряде патриотического движения, о его рабочем авангарде и, в частности, о сторонниках коммунизма и социализма, потому что их патриотизм долгое время оспаривался и кое-где всё ещё подвергается обстрелу со стороны реакционеров.

В идеологическом арсенале врагов рабочего движения едва ли когда-либо имелось более распространённое и — надо прямо сказать — более опасное оружие, чем обвинение коммунистов и всех левых рабочих в отсутствии у них патриотизма. Даже после основания советского государства, в котором коммунисты сразу показали себя на деле самыми самоотверженными и пламенными знаменосцами патриотизма, в других странах продолжали травить коммунистов и выступающих совместно с ними социалистов как «внутренних недругов отечества», изображая коммунистическую идеологию как нечто прямо противоположное патриотизму. По мере развития фашистского движения во многих странах эта реакционная травля передовых людей рабочего движения, прикрываемая флагом патриотизма, ещё более усилилась, принимая особенно ядовитые формы. Не только фашисты, но и все их подголоски, умиротворители и мюнхенцы объявляли отношение коммунистов и многих социалистов к защите отечества по меньшей мере подозрительным.

Но скоро настал день исторической проверки патриотизма как коммунистов, так и их обвинителей. Разбойничья война немецко-фашистских империалистов за порабощение миролюбивых народов заставила разные общественные слои и политические партии показать воочию, кто готов на деле защищать отечество, а кто готов идти на измену отечеству. Что же оказалось при этом великом испытании огнём?

Оказалось, во-первых, что в оккупированных немцами странах Европы изменниками отечества стали фашисты и другие крайние реакционеры, которые до войны и ещё в начале войны громче всех кричали о своём «патриотизме» и о «неблагонадёжности» коммунистов. Те, кто предал Францию, — это были самые отъявленные враги коммунизма: Петэн, Лаваль, Дарлан и их компаньоны, а также стоящие за их спиной финансовые акулы из Комите де форж концерна Шнейдер-Крезо и других крупнейших концернов и трестов. А кто оказался предателем отечества в Норвегии, Дании, Голландии, Бельгии? Кто помогал немцам в Болгарии превратить эту славянскую страну, где народ глубоко привязан к своей освободительнице — России, в военный плацдарм Германии против Советского Союза? Кто завербовался в пособники германских палачей и поработителей в Польше, Чехословакии, Австрии, Югославии, Греции? Презренные квислинги и стоящие за их спиной алчные банкиры и помещики. По мере временных военных удач немецких захватчиков в первый период войны во всех оккупированных ими странах всё росло число тех реакционеров, которые проявляли готовность продать независимость своего отечества за чечевичную похлёбку.

Во-вторых, коммунисты и многие социалисты оказались на деле непоколебимо верными и самоотверженными защитниками свободы и независимости своих стран от покушений германских империалистов и их сообщников. Повсюду они стояли в первых рядах патриотов — рабочих и крестьян, сражающихся против тирании немецких оккупантов.

С полным основанием свободолюбивые народы восхищаются и гордятся патриотическими подвигами героических воинов и партизан Советского Союза, а также доблестных патриотов Югославии, Франции, Польши, Греции и ряда других стран, временно захваченных немецкими оккупантами. А всем известно, что эти подвиги, которые навсегда останутся в истории как непревзойдённые образцы патриотического героизма и самопожертвования, в очень многих случаях совершены именно коммунистами и их ближайшими товарищами по оружию.

Эти неопровержимые факты означают такое сокрушительное идеологическое поражение злонамеренных противников коммунизма и социализма, что, казалось бы, им уже невыгодно спорить о том, кто патриот и кто не патриот. Однако не все из них умеют молчать, и не все считают себя уже разоружёнными. Например, в Америке, Англии, Швеции некоторые старые чемпионы антикоммунистической борьбы ещё стараются мутить воду и сеять подозрения, надеясь на живучесть антикоммунистических предрассудков у неосведомлённой публики. Поэтому стоит присмотреться к аргументикам, которые у них ещё остались.

Патриотизм и война

Некоторые враги трудящихся прибегают, например, к следующего рода умозаключениям. Если и верно, говорят они, что компартии Объединённых наций в антигитлеровской войне занимали патриотическую позицию, то это, дескать, лишь случайность; коммунистическая идеология сама по себе не даёт никаких гарантий того, что её сторонники будут поддерживать свою страну в любой войне. Значит, в иной войне они могут занять непатриотическую позицию.

Здесь из верного предположения сделан в корне неверный вывод. Конечно, верно то, что сторонники коммунизма готовы поддерживать не любую войну, а только справедливую, освободительную войну. Но ведь только такая война и является патриотической. Ведь несправедливая, захватническая война, как бы её цели и ни покрывали позолотой, ничего общего с патриотизмом не имеет. Более того: захватническая война, затеянная преступными заправилами какой-либо страны, является посягательством не только на жизнь других народов, но и на жизнь и честь собственного народа. Поэтому если реакционные заправилы ввергли свою страну в несправедливую, захватническую войну, то подлинный патриотизм требует от граждан данной страны не только решительного отказа от поддержки этой войны, но и борьбы против неё.

За примерами не нужно далеко ходить. О Германии и говорить не стоит, ибо ныне уже любой наблюдатель (даже слепой) видит, что если бы большинство немцев способно было проявить элементарную заботу о судьбе своей страны, они давно должны были бы восстать против гитлеровского правительства и его чудовищной империалистической авантюры. Но что касается стран, являвшихся сателлитами германского империализма — Румынии, Финляндии, Венгрии, Болгарии, — то весьма характерно, что именно в этих странах в течение двух десятилетий правящие инстанции и судебные власти всегда рассматривали принадлежность к коммунистической партии и сотрудничающим с ней рабочим организациям, как «измену отечеству», за которую присуждали к многолетнему тюремному заключению. Когда же в начале нынешней войны реакционные правители этих стран Антонеску, Рюти, Хорти, Филов и их компаньоны открыли ворота немецким войскам и ввергли свои страны в пучину захватнической войны Гитлера, то в чём состоял тогда патриотический долг тех румын, финнов, венгров, болгар, которые дорожили судьбой своего отечества? Конечно, не в поддержке фашистской войны, а в борьбе против неё. Ведь война на стороне гитлеровской Германии не могла не повредить жизненным интересам этих стран, а в случае победы повредила бы им ещё больше, чем в случае поражения, так как победа Германии означала бы потерю ими всякой самостоятельности.

Прогитлеровские правители этих стран действовали явно в интересах установления германского владычества над всей Европой и довели свои страны до края гибели. Но эти исполнители воли германских империалистов, многократно виновные в измене отечеству, прикрывая свою преступную деятельность лжепатриотичеокой маской, мучили в тюрьмах и подвергали казни настоящих патриотов — коммунистов и других, которые самоотверженно боролись за спасение своего отечества от немецкого произвола и мясорубки фашистской войны.

Стало быть, исторической проверкой доказано, что коммунизм — это позиция последовательного, активного и самоотверженного патриотизма.

Без националистических предрассудков

Иные враги трудящихся смешивают патриотизм с буржуазным национализмом и упрекают коммунистов, как и всех искренних поборников демократии, в мнимой половинчатости их патриотической позиции на том основании, что они не ставят свою нацию «выше всех». За этой благовидной ширмой скрываются далеко не безобидные националистические предрассудки, а подчас и империалистические стремления, совершенно чуждые подлинному патриотизму.

Как известно, националистические и расовые предрассудки относительно превосходства своей «богом избранной» нации или расы издавна культивируются реакционерами для привлечения политически отсталых масс на свою сторону в борьбе против демократического движения. Путём постоянного раздувания ненависти и презрения к другим нациям и расам реакционеры превращают националистические предрассудки в ядовитый угар шовинизма и фашизма, а затем методами еврейских погромов, линчевания негров и покушений на жизнь соседних народов демонстрируют мнимое «превосходство своей нации». Но когда требовалась патриотическая борьба в защиту отечества от чужеземных захватчиков, то те же шовинисты и фашисты, как мы видели в оккупированных немцами странах, шли на сговор с врагом или, как некоторые профашистские круги в Америке и Англии, старались парализовать общую борьбу с врагом и спасти его от полного поражения, с тем чтобы добиться компромисса с ним.

Националисты и шовинисты любят прикрываться известной поговоркой: «Права или неправа, но это моя страна». Очевидно, они считают, что ссылкой на псевдопатриотическую солидарность с правительственной политикой собственной страны можно оправдать любое посягательство на права и свободу других наций. Это, конечно, — явное искажение понятия патриотизма, не имеющее ни исторического, ни политического оправдания.

В истории не было ни одного патриотического движения, которое имело бы целью покушение на равноправие и свободу какой-либо чужой нации. Все крупные патриотические движения XVIII и XIX веков были направлены на освобождение собственной страны от чужеземной зависимости или на отражение чужеземного нашествия, — как, например, североамериканская война за независимость 1775–1783 годов, революционные войны французского народа 1792–1794 годов, национально-освободительная борьба греков (1821–1829), поляков (1830, 1846, 1863) и ряда других народов.

Понятно, готовность бороться за свободу своей нации — это одно, а готовность бороться за подавление свободы другой нации — совершенно иное. Первое — патриотизм, второе — нет. Например владычество над колониями, сохранение привилегий, позволяющих метрополии притеснять, эксплуатировать колониальные нации, никак нельзя, по-честному, мотивировать патриотическими соображениями. По существу, мне кажется, политика колониального и национального угнетения соответствует не национальным интересам всего народа метрополии, а лишь интересам определённых, верхушечных слоев и классов, которым эксплуатация колоний даёт материальные средства для укрепления их господствующего положения как в собственной стране, так и в колониях и которые склонны к узколобой корыстной политике за счёт интересов других наций, к политике, обостряющей международные отношения и ведущей народы к национальным бедствиям.

Даже умеренный буржуазный национализм означает противопоставление интересов собственной нации (или её верхушечных слоев) интересам других наций. Но даже самый горячий патриотизм, пламенная любовь к своей родине вполне согласуется с уважением ко всем миролюбивым нациям и с позицией отстаивания равноправия наций. Крупнейшие русские публицисты-демократы ещё в прошлом веке особенно остро чувствовали и сильно подчёркивали эту важную сторону патриотической идеологии. «Настоящий патриотизм, — заявил Добролюбов, — не уживается с неприязнью к отдельным народностям». И вдохновенно возглашал Белинский:

«Любить свою родину, значит — пламенно желать видеть в ней осуществление идеала человечества и по мере сил споспешествовать этому. В противном случае патриотизм будет китаизмом, который любит своё только за то, что оно своё, и ненавидит всё чужое за то только, что оно чужое, и не нарадуется собственным безобразием и уродством».

Итак, подлинный патриотизм свободен от всякой националистической надменности, корысти и ненависти к чужим миролюбивым народам.

Космополитизм — идеология, чуждая трудящимся

Враги трудящихся нередко пытаются также оспаривать патриотизм сторонников коммунизма и социализма при помощи ссылки на их позицию международной солидарности трудящихся. Эта позиция изображается нашими противниками как космополитизм — безразличное и пренебрежительное отношение к отечеству.

Это уже явная клевета. Коммунизм ничего общего с космополитизмом не имеет. Борясь под знаменем международной солидарности трудящихся, коммунистическое движение каждой страны, как передовое движение трудящихся масс, крепко стоит на отечественной почве. Коммунизм не противопоставляет, а сочетает подлинный патриотизм и пролетарский интернационализм.

Только схоласты-путаники или враги рабочего движения могут утверждать, что рабочий класс, если он любит свою родину, не может стремиться к братской солидарности с рабочим классом других стран. И только фальсификаторы или клеветники могут утверждать, что если рабочий класс стремится к международной солидарности трудящихся, то он не любит свою родину, а становится каким-то космополитом, оторвавшимся от отчизны, от своей нации. Смешно и предполагать, чтобы рабочий класс мог оторваться, отречься от своей нации. Ведь современный рабочий класс — основной костяк живого тела нации, и не только по своей численности, но и по экономической и политической роли. Всё будущее нации лежит, прежде всего, на его плечах. А раз рабочий класс столь тесно спаян с нацией, то и коммунистическая партия, как партия рабочего класса, не может отречься от своей нации, если она не хочет отрубить все свои жизненные корни.

Космополитизм — идеология, совершенно чуждая трудящимся. Это идеология, характерная для представителей международных банкирских домов и международных картелей, для крупнейших биржевых спекулянтов, мировых поставщиков оружия («торговцев смертью») и их агентов. Эти круги действительно орудуют согласно латинской пословице: ubi bene, ibi patria (где хорошо, там и отечество). Они патриоты своего сейфа. И многие из них утверждают, что они вовсе не являются сторонниками какой-либо политической идеологии. «Мы деловые люди, стоящие вне политики», — заявляют они нередко. Но эту их «внеполитичность» никак нельзя принимать за чистую монету. Правда, они действительно являются дельцами, которые занимаются куплей-продажей, как профессией. Но это нисколько не мешает им ненавидеть всякое демократическое движение народа и нанимать себе политических агентов фашистского или профашистского толка для борьбы с демократией.

Более того: именно, в силу своей неудержимой погони за золотым тельцом международные спекулянты не только охотно продают, но и легко продаются тем иностранным империалистам, которые больше предлагают. В силу этого столь многие, финансовые космополиты не только в нейтральных странах, но и во Франции и в англо-саксонских странах оказались готовыми ко всяким услугам пособниками немецко-фашистского агрессора. На основе своих картельных и других соглашений с немцами они прямо или косвенно участвовали в деле усиления военной мощи гитлеровской Германии, а во время войны многие из них тормозили военное производство своих стран в интересах германского империализма. В Соединённых Штатах такая антипатриотическая деятельность целого ряда крупнейших американских монополий, связанных с германскими, была разоблачена комиссией, возглавляемой Трумэном (нынешним президентом США). Немало подобных фактов известно также из практики других стран.

Таким образом, можно считать доказанным, что космополитизм международных монополистов и спекулянтов отнюдь не является «внеполитичностью». Нет, он тесно связан с антидемократической фашиствующей политикой, то есть с той опаснейшей политикой, которая породила вторую мировую войну и которая, конечно, если её не обуздать, будет вызывать опасность новых опустошительных войн.

Против этой пагубной политики международного хищничества, против шовинизма и фашизма сознательные рабочие выдвигают политику международной дружбы и единения, начинающуюся с единства действий рабочих организаций и завершающуюся тесным сотрудничеством всех демократических народов в борьбе против фашизма, за обеспечение мира, свободы и независимости народов. Разве эта политическая линия не согласуется полностью с патриотическими устремлениями каждого отдельного народа?! Пусть попробуют враги рабочего класса доказать, что, например, решения Всемирной конференции профсоюзов, принятые в Лондоне в феврале 1945 года, не соответствуют общенациональным интересам народов всех демократических стран! Пусть попробуют они заставить людей верить, что свободное развитие и процветание отдельных демократических народов не будет лучше всего обеспечено на основе прочного сотрудничества демократических стран в деле искоренения фашизма и защиты свободы и безопасности всех миролюбивых наций! Едва ли народы им поверят.

Но это и есть та линия сочетания патриотизма с международным сотрудничеством, которая решительно отстаивается сторонниками коммунизма, как и всеми передовыми людьми из рабочего класса, крестьян и интеллигенции.

Солидарность с Советским Союзом

Последняя попытка подвергнуть подозрению патриотизм передовых рабочих делается обычно при помощи ссылки на их солидарность с Советским Союзом. Например, задают лицемерный вопрос: «Как же можно считать патриотами нашей страны тех, которые и сами не скрывают, что являются верными друзьями иностранного государства?»

Да, сознательные рабочие, как и другие передовые люди из трудящихся классов, ни в одной стране не отрицают своей солидарности с Советским Союзом. Но разве эта солидарность не соответствует лучшим устремлениям подлинных патриотов любой страны? Ведь речь идёт о дружбе и солидарности с социалистическим государством, которое по самой своей природе свободно от империалистических вожделений, которое уважает и отстаивает принципы равноправия и самоопределения наций и является надёжным защитником и непоколебимым оплотом всеобщего мира. Сознание этой благородной природы и роли великого советского государства ныне уже проникло в широкие слои свободолюбивых народов. Только наиболее реакционные, профашистские круги, конечно, продолжают клеветать на Советский Союз.

Известно также, что все государства антигитлеровской коалиции признали и признают свою заинтересованность в длительном сотрудничестве с Советским Союзом в деле обеспечения прочного мира и безопасности миролюбивых стран. Что же в таком случае удивительного, если подлинные патриоты повсюду выражают своё глубокое убеждение в там, что их родина может лучше всего обеспечить свою безопасность и свободное развитие в дружбе и тесном сотрудничестве с Советским Союзом! Очевидно, это убеждение неразрывно связано с современным патриотизмом.

С другой стороны, антисоветские тенденции явно не согласуются с патриотическим убеждением. Правда, всякая антисоветская политика пыталась и пытается прикрываться лжепатриотической позолотой. Однако, история последней четверти с лишним века неоднократно показывала воочию, что такая позолота очень недолговечна. Особенно наглядно это обнаружилось накануне и во время окончившейся теперь войны в Европе. Сколько ни старались, например, правители стран-сателлитов Германии подкрашивать свою позорную, антисоветскую войну блеском патриотизма, от этого фальшивого блеска уже давно ничего не осталось. Всем стало ясно, что клики Антонеску, Рюти, Хорти, Филова вели антиотечественную, зловредную для своих стран военную политику. Кто ныне в этих странах рискнул бы выступать, повторяя направленные против Советского Союза лжепатриотические фразы военного времени, тот просто сделал бы себя предметом презрения народа. А кто сегодня в Польше верит в то, что пилсудчики, Беки и их сообщники своей антисоветской, прогитлеровской политикой служили каким-либо патриотическим целям?

Не более завидная участь постигла мнимый «патриотизм» французских и английских мюнхенцев, которые вопреки действительным национальным интересам своих стран упорно саботировали создание общего фронта сопротивления против германской агрессии и стремились изолировать Советский Союз, предоставляя гитлеровской Германии свободу рук на Востоке. Даже после объявления войны Англией и Францией гитлеровской Германии французское правительство Даладье–Рейно и английское правительство Чемберлена, как всем известно, гораздо меньше интересовались задачами защиты своих стран, чем антисоветскими происками (прежде всего оказанием политической и военной помощи будущему сателлиту германского империализма — реакционной Финляндии, которая уже в то время была превращена в готовый плацдарм для империалистического нападения на СССР).

Об этом можно было бы ныне и не напоминать, если бы некоторые английские и французские органы печати не пытались дискредитировать патриотизм коммунистов демагогическими намёками на первый период войны. «Помните о 1939 и 1940 годах, — восклицают эти демагоги, — о самом опасном для нас периоде, когда Советский Союз и Соединённые Штаты ещё не воевали против Германии, — в то время и наши коммунисты не склонны были поддерживать войну своей страны!..» Но если уже необходимо вспоминать про эту фазу европейской войны, то почему не вспомнить также и тот факт, что французское и английское правительства в течение первых восьми месяцев войны фактически вовсе не воевали против Германии, не приступили к военным действиям и даже не взялись серьёзно за укрепление обороноспособности своих стран. Вместо этого тогдашнее французское правительство занималось свирепым преследованием коммунистов и, сообща с английским правительством Чемберлена, снабжением воюющих против Советского Союза финских реакционеров оружием (чем в то время занималось и итальянское правительство Муссолини). Более того: на заседании англо-французского военного совета 6 февраля 1940 года (т.е. всего за три месяца до вторжения немцев во Францию и до катастрофы в Дюнкерке) Даладье сообщил Чемберлену, что одна французская и одна польская дивизии будут в ближайшие дни отправлены... в Финляндию.

Таким образом, французское и английское правительства, очевидно, в то время и сами ещё не знали точно, против кого они главным образом собирались воевать. Понятно, что подлинные патриоты во Франции и Англии никак не могли восхищаться этакой войной. Когда же во Франции в мае 1940 года жалкая война правительства Рейно–Даладье провалилась, то французские патриоты — и в их первых рядах коммунисты — не капитулировали, а начали свою многолетнюю доблестную борьбу против германских оккупантов.

В Англии же началось изменение правительственного курса к лучшему в связи с тем, что такой известный противник мюнхенской политики, как Уинстон Черчилль, который в кабинете Чемберлена занимал второстепенный пост, в мае 1940 года стал руководителем правительства. Но что удивительного в том, что и Черчиллю только с трудом и только постепенно удалось прочно установить британский государственный корабль на новом курсе антигитлеровской борьбы, тем более, что он мог опереться в парламенте в основном только на то же большинство, которое до тех пор одобряло все злополучные шаги мюнхенской политики Чемберлена! И кто может удивляться, если убеждённые противники гитлеризма как в Англии, так и в других странах после таких многолетних мытарств английской внешней политики ещё при правительстве Черчилля некоторое время занимали выжидательную позицию, пока это правительство своими действиями не дало достаточно убедительных доказательств прочности изменения политического курса Великобритании! Решающее значение в этом отношения имело заявление Черчилля от 22 июня 1941 года о солидарности Англии с освободительной войной Советского Союза, а также последовавшее заключение соглашения между Советским Союзом и Великобританией о совместных действиях в войне против гитлеровской Германии. С тех пор ни один сознательный рабочий в Англии не имел основания остаться на выжидательной позиции. В рабочем классе начался патриотический подъём, причём коммунисты стали особенно активно и решительно поддерживать военные усилия своей страны против гитлеровской Германии.

Так обстояло дело в первый период войны в Англии. И если бы коммунисты и допустили отдельные ошибки, то в основном вопросе, по которому их критиковали, — в вопросе о необходимости установления единства действий между Англией и Советским Союзом как до войны, так и во время войны, — именно они, коммунисты, а не их критики, оказались поборниками действительных национальных интересов британского народа. Солидарность с Советским Союзом не только не препятствовала, но способствовала росту патриотических настроений английских рабочих во время войны. Об этом свидетельствует и тот факт, что после установления боевого союза между Великобританией и Советским Союзом впервые в истории в рядах рабочего класса Англии наблюдались примеры трудового энтузиазма.

И не только в Англии, но и во многих других странах можно отчётливо видеть, что солидарность рабочих с Советским Союзом одновременно служит для них особым источником патриотического подъёма. Не один объективный свидетель констатировал это во Франции, Югославии, Чехословакии, Польше, Болгарии и в ряде других стран.

Можно даже сказать, что эпоха развития патриотизма в рядах сознательных рабочих всех стран, собственно, и началась в день рождения советского патриотизма.

Когда рабочий класс России завоевал себе положение полноправного хозяина своей страны, тогда сознательные рабочие других стран, естественно, стали чувствовать особую привязанность к нашей Советской стране и стали называть её отечеством рабочих всех стран. Но в то же время их привязанность к нашей стране возбудила в них особое чувство привязанности и к своей родине. В свете воодушевляющего примера советского народа они начали верить в светлое будущее своих народов. Они стали особенно любить свою страну, как очаг лучшего будущего трудящихся своей нации.

Сила такого патриотизма, порождённого отражением советского патриотизма в сердцах сознательных рабочих других стран, особенно ярко дала себя знать в их доблестной партизанской борьбе против немецко-фашистских оккупантов, которые хотели навсегда отнять у рабочих и крестьян надежду и право на отечество.

Патриотизм и демократизм

В годы второй мировой войны многие буржуазные страны пережили возрождение и небывалый подъём боевого патриотизма, который, конечно, в день победы над гитлеровской Германией не перестал существовать, а будет развиваться дальше.

Как известно, историческое начало патриотического движения было тесно связано с революционными движениями молодой буржуазной демократии. Французские патриоты полтора столетия тому назад выступали под лозунгом «Свобода, равенство и братство». Только в течение второй половины XIX века патриотизм в большинстве капиталистических стран целиком утратил живой демократический дух и превратился в руках господствующих классов в фетиш, используемый для обмана масс. В наши дни возрождённый подлинный патриотизм народных масс проявляет и развивает лучшие традиции великих патриотических движений минувших столетий. Он соединяет в себе самоотверженную готовность к освободительной борьбе против чужеземных угнетателей с глубоко демократической и прогрессивной направленностью своих политических устремлений. Он пронизан вольнолюбием и духом протеста против бесправия народных масс, против классового гнёта и беспощадной эксплуатации тружеников паразитическими элементами общества.

В наши дни, когда повсюду главным врагом свободы отечества стал фашизм, не может быть подлинного патриотизма, который не носил бы резко выраженный антифашистский, антиреакционный характер. Заступники фашистов, выступающие под маской патриотизма, являются на деле лжепатриотами особенно опасного сорта, ибо они срывают осуществление важнейшей для миролюбивых народов задачи — уничтожение последних следов фашизма и нацизма.

Возрождённый патриотизм наших дней — это не праздный церемониал, а самоотверженная борьба за свободное, счастливое будущее своего народа. В целом ряде стран, временно оккупированных немцами, мы видели образцы гражданского мужества и боевого благородства не только со стороны рабочих, но и со стороны таких слоев населения, которые в ряде стран давно не проявляли способности или склонности к серьёзной борьбе за идейные цели, соответствующие общественному прогрессу. Например многие партизаны из демократической интеллигенции и крестьянской молодёжи, сражаясь рука об руку с рабочими, показали себя на деле в новом, благородном облике настоящих патриотов, которые способны вдохновляться высокими идеалами и готовы, если требуется, жертвовать своей жизнью в борьбе за эти идеалы.

Вполне естественно, что в передовых рядах такого патриотического движения повсюду шли и идут коммунисты. Ведь коммунизм, как ни одна иная идеология, вооружает и вдохновляет своих приверженцев идеалами как национального, так и социального освобождения народа. Коммунизм наших дней — это глубочайшая общность передовых рабочих с идейным миром широких масс народа — рабочих, крестьян, интеллигенции — с их ежедневной жизнью, с их воспоминаниями о героическом прошлом и чаяниями о светлом будущем. И не удивительно, что народные массы со своей стороны оказывают теперь коммунистическим партиям такую сильную поддержку и доверие, как уже выявилось, например, во Франции, Югославии, Польше, Болгарии и даже в Италии, Финляндии и Румынии.

В великой стране победившего рабочего класса, в Советском Союзе, развитие патриотизма уже находится, конечно, на гораздо более высоком уровне.

Огромное значение для развития советского патриотизма приобрело гениальное учение Ленина и Сталина о национальном вопросе и успешное практическое осуществление этого учения большевистской партией и советским правительством. Быстро достигнутый расцвет национальной культуры всех народов Советского Союза сильнейшим образом содействовал их сплочению нерушимыми узами взаимной дружбы в единую, братскую семью.

Сталинская Конституция, построенная на началах социалистического демократизма, стала прочным фундаментом не только государственного строя СССР, но и дальнейшего развития советского патриотизма. И в то же время эта единственная в мире до конца демократическая Конституция оказалась, как предвидел товарищ Сталин при принятии этой Конституции, моральной помощью и реальным подспорьем для всех тех, кто в других странах вели и ведут борьбу против фашистского варварства.

Ликвидация эксплуатации человека человеком и все исторические достижения социалистического строительства в СССР служили постоянному подъёму советского патриотизма в миллионных массах трудящихся Советского Союза. В результате советский народ в Великой отечественной войне в состоянии был с доблестью выдержать все неимоверные испытания. Советский патриотизм оказался всепобеждающей силой. И никто не может сомневаться в том, что в наступающий новый период мирного строительства советский патриотизм будет в состоянии творить новые чудеса.

В других странах патриотическое движение, несомненно, будет продолжать борьбу за искоренение фашизма и реакции, за демократизацию отечества и обеспечение его безопасности и независимости. Подлинный патриотизм рабочих, крестьян и интеллигенции повсюду готов дать отпор всяким империалистическим поползновениям и содействовать построению отношений между народами на основе справедливости и мирного сотрудничества. Подлинные патриоты будут также поддерживать право всех угнетённых наций на полную национальную независимость и бороться за достойное человека существование трудящихся масс.

Новое время 1945 №1. С.3-10.

Здесь читайте:

Куусинен Отто Вильгельмович (1881-1964), партийный деятель

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

 Проект ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

на 2-х доменах: www.hrono.ru и www.hronos.km.ru,

редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС