Остин Джон
       > НА ГЛАВНУЮ > БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ > УКАЗАТЕЛЬ О >

ссылка на XPOHOC

Остин Джон

1911-1960

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ


XPOHOC
ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ
ФОРУМ ХРОНОСА
НОВОСТИ ХРОНОСА
БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА
ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ
ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ
ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ
СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА
ЭТНОНИМЫ
РЕЛИГИИ МИРА
СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ
МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ
КАРТА САЙТА
АВТОРЫ ХРОНОСА

Родственные проекты:
РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ
ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА
ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ
ПРАВИТЕЛИ МИРА
ВОЙНА 1812 ГОДА
ПЕРВАЯ МИРОВАЯ
СЛАВЯНСТВО
ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ
АПСУАРА
РУССКОЕ ПОЛЕ
1937-й и другие годы

Джон Остин

Остин (Austin) Джон (26.3.1911, Ланкастер,—8.2. 1960, Оксфорд), английский философ, представитель лингвистической философии. В своей концепции Остин абсолютизировал позицию аналитической философии, согласно которой основная цель философского исследования — прояснение выражений обыденного языка. О. выступал против неверного употребления отд. слов и выражений теми или иными философами; он полагал, что результатом подобной критической деятельности явится возникновение новой науки — некий симбиоз философии и лингвистики. Важное место в ранних работах Остина занимает концепция «перформативных» и «констатирующих» высказываний; под первыми он понимал исполнительное высказывания, которые являются конкретным исполнением определенного намерения, под вторым — высказывания, к которым применимы понятия истины (правдоподобия) и ложности. В дальнейшем под влиянием исследования новых лингвистических фактов от этой концепции отказался. В детальных анализах Остином вариантов значений слов обыденного языка отчётливо выражены присущие лингвистической философии субъективно-идеалистические тенденции.

Философский энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия. Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов. 1983.

Сочинения: Sense and sensibilia, Oxf., 1962; How to do things with words, Camb., 1962; Philosophical papers, Oxf., 1970s.

Литература: Xилл Т. И., Совр. теории познания, пер. с англ., М., 1965, с. 489—92; Богомолов А. С., Англ. бурж. философия XX в., М., 1973.

Остин (Austin) Джон Лэнгшоу (1911-1960) - британский аналитический философ, представитель лингвистической философии (см. Философия обыденного языка). Проф. Оксфордского ун-та (1952-1960). Не стремясь к созданию систематической философии, Остин видел главную задачу философского исследования в прояснении выражений обыденного языка и выявлении некорректного употребления этих выражений философами. По мнению Остин, проблема является философской в силу своей запутанности; как только в ее понимании достигается ясность, проблема становится научной. Однако для Остина исследование обыденного языка ценно не столько своей антиметафизической направленностью, сколько возможностью постичь феномен языка. Рассматривая язык с эмпирических позиций, т.е. как множество конкретных высказываний, произносимых в конкретных ситуациях, Остин сначала предложил различать «констатирующие» и «перформативные» высказывания. Если первые сообщают о некотором факте и поэтому могут быть истинными или ложными, то вторые представляют собой совершение некоторого действия и могут быть удачными или неудачными в зависимости от успешности этого действия. Не найдя в дальнейшем адекватного критерия различения этих двух видов высказываний, Остин пришел к выводу, что любое высказывание является перформативным, В результате он сформулировал понятие гречевого акта, который определил как целостное образование, состоящее из «локутивного акта» (акта говорения как такового, т.е. произнесения звуков, имеющих значение), «иллокутивного акта» (произнесения фразы с разной «силой» - как вопроса, сообщения, просьбы, вердикта и т.п.) и «перлокутивного акта» (произнесения слов с целью побуждения слушателя к совершению определенных действий). Наибольшее внимание Остин уделил разработке теории «иллокутивных сил» как зависящих от контекста «аспектов значимости» высказывания. Созданная Остиным теория речевых актов представляет большой интерес не только для философов, но и лингвистов. Обратившись к проблеме восприятия, О. подверг критике теорию чувственных данных, согласно которой человек непосредственно воспринимает не материальные вещи, а некоторые субъективные сущности, репрезентирующие в его сознании эти вещи. Разбирая аргумент от иллюзии как основной довод в пользу этой теории, Остин показал, что проблемы, связанные с иллюзиями, галлюцинациями и т.п., обязаны своим возникновением ошибочному анализу, который философы дают таким словам обыденного языка, как «казаться», «выглядеть», «настоящий» и др., тогда как в том, как описывают свой перцептивный опыт обычные люди, нет ничего неправильного. Остин выступил в защиту корреспондентной теории истины, однако для него соответствие истинных утверждений фактам состоит не в структурном сходстве между миром и отображением этого мира в языке, а является чисто конвенциональным. Благодаря своим значениям выражения обыденного языка конвенционально скоррелированы с определенными типами ситуаций, объектов и т.п., и если в каком-то конкретном случае предложение применяется к ситуации скоррелированного с этим предложением типа, то выражаемое им утверждение является истинным. Анализируя проблему знания, Остин отмечал, что отличие знания от мнения состоит не в психическом состоянии человека (напр., в большей степени убежденности), а в том, что, говоря «я знаю», человек берет на себя определенные обязательства, подкрепляя свои слова собственным авторитетом; когда же человек просто выражает свое мнение, он признает возможность ошибки. Остин отверг скептицизм в отношении других сознаний на том основании, что дуализм психических состояний и их физических проявлений, на который опирается этот скептицизм, является «опасным упрощением» по сравнению с тем, как слова «проявление» и «физическое» употребляются в обыденной речи.

Современная западная философия. Энциклопедический словарь / Под. ред. О. Хеффе, В.С. Малахова, В.П. Филатова, при участии Т.А. Дмитриева. М., 2009, с. 310-311.

Сочинения: Слово как действие // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. М., 1986; Истина // Аналитическая философия: Становление и развитие. М,, 1998; Избранное. М., 1999; Три способа пролить чернила. СПб., 2006; Philosophical Papers. Oxford, 1961; Sense and Sensibilia. Oxford, 1962.

Остин (Austin) Джон (1911-1960) - британский философ и основоположник современной неформальной логики. С 1952 - профессор Оксфордского университета. Основные сочинения: "Истина" (1950), "Поводы для извинений" ("Просьба простить") (1957), "Философские статьи" (1961), "Чувство и восприятие" (1962), "Как делать вещи из слов" (посмертно восстановленный и изданный в 1962 курс лекций О. памяти Джеймса, прочитанный в 1955 в Гарвардском университете) и др. (О. не закончил ни одной книги и не опубликовал ни одной статьи в философской периодике. Так, из 10 текстов посмертного сборника "Философские статьи" 4 были опубликованы в сборниках статей, 1 являет собой запись радиовыступления, 5 - это доклады на заседаниях ученых сообществ.)

В рамках собственной программы разработки оснований лингвистической философии О. проанализировал логическую структуру повседневного языка. О. не считал, что осмысление "обычного языка" являет собой путь прояснения философских проблем: "...наш обычный запас слов воплощает все различения, которые люди сочли нужным провести, и все связи, которые они сочли нужным установить на протяжении жизни многих поколений". С его точки зрения, различения обычного языка более здравы, нежели "любое различение, которое мы с вами соблаговолим измыслить, посиживая днем в своих креслах". Согласно предположению О., философия в статусе традиционной родоначальницы наук в ближайшее время инициирует новую науку о языке, как недавно она продуцировала математическую логику. С точки зрения О., проблема является философской постольку, поскольку она запутанна, - как только люди достигают ясности относительно какой-то проблемы, она "перестает быть философской и становится научной".

Философские взгляды О. расходились с рядом подходов неопозитивизма. В частности, О. подвергает критике теорию "чувственных данных" Айера. По О., тезис о том, что то, что мы "непосредственно воспринимаем, суть чувственные данные" и идея, согласно которой предложения о чувственных данных суть безусловные основания знания, - ошибочны. В первом случае он предлагает разграничить классическую "иллюзию" и "обман". Во втором - О. утверждает, что предложений одновременно безусловных по своей природе, непосредственно верифицируемых и доказательных в силу собственной очевидности - не бывает и быть не может. Остин предложил своеобразный симбиоз философии и лингвистики - "лингвистическую феноменологию", в границах которой логические явления предлагалось рассматривать без отвлечения от их непосредственного содержания. По О., такая дисциплина должна изучать способы употребления естественного языка: если элементарным предметом "лингвистической феноменологии" служит "утверждение" (statement), то соответствующим предметом логики является "предложение" (proposition). Последнее, согласно О., состоит из слов, первое же - "делается с помощью слов".

Согласно мысли О., каждое "утверждение", произносимое кем-то, есть акт производства, который представляет собой своеобразное историческое событие, а именно - высказывание конкретным говорящим определенного "предложения", относимого к реципиенту (аудитории) с указанием на конкретное положение или же какую-то историческую ситуацию. Повседневное употребление слов "истинно или ложно" соответствует, таким образом, по О., "утверждению", а не "предложению". "Предложение" не может считаться истинным или ложным, поскольку оно посредством дескриптивной конвенции всякий раз сопоставлено типам событий. "Утверждение" же, посредством демонстративной конвенции, соответствует с известной долей неопределенности исторически меняющимся ситуациям. Как полагал О., "утверждение" истинно тогда и только тогда, когда историческое положение дел, сопоставленное ему с помощью демонстративной конвенции, относится к тому типу, который с помощью дескриптивной конвенции соответствует "предложению", использованному для производства данного "утверждения".

Дальнейший анализ понятия "утверждение" привел О. к различению последнего на "констатации" (constatives), или способы произнесения, в которых что-либо утверждается и потому к ним может быть применима оценка "истинно или ложно", и "перформации" (performatives) - способы произнесения, относящиеся к исполнению некоторого действия. Например, высказывание "я обещаю, что..." означает нечто большее, чем высказывание "я утверждаю, что...". Первый тип высказываний О. и назвал "перформативными" (первое публичное упоминание этого термина - 1950), в то время как второй он характеризует как "констатации". Традиционно полагалось, что "знание" есть название особого ментального состояния, - в качестве следствия из этого постулировалось, что говорить "Я знаю, что Z есть Р", суть утверждать, что именно в этом ментальном состоянии я нахожусь в отношении к "Z есть Р". Такой подход, по мысли О., базируется на "ошибке описания" - на предположении, что слова употребляются исключительно для описания. Но, согласно О., утверждая, что я нечто знаю, я не просто описываю собственное состояние, но и осуществляю значимый шаг - даю другим слово, беру на себя ответственность за утверждение, что "Z есть Р", аналогично тому, что "обещать" означает давать окружающим слово, что я сделаю S. (Именно разъяснение О. аналогии между "знанием" и "обещанием", обычно выражающейся утверждением, что "знание" есть перформативное слово, принято полагать его главным вкладом в философию.)

По схеме О., утверждать, что "S истинно", означает утверждать, что "S соответствует фактам". "Соответствие" у О. могло описываться в терминологии дескриптивных конвенций (соотнесение слов с типами ситуаций) и демонстративных конвенций (соотнесение слов и предложений с действительными историческими ситуациями, обнаруживаемыми в окружающей действительности). Позже О. отметил, что перформативные высказывания могут быть "удачными" или "неудачными" (но не "истинными" или "ложными"); констатирующие же высказывания могут быть "истинными" или "ложными". Последующая систематизация видов "утверждения" легла в основу созданной О. теории речевых актов. "Речевым актом" он называет такой процесс общения определенных индивидов, в котором помимо высказывания осмысленных выражений имеет место интерактивное воздействие коммуникантов друг на друга. По мысли О., уровнями "речевого акта" как логико-содержательного комплекса являются: во-первых, локутивные акты, или локуции (locutions), - акты произнесения осмысленных "утверждений", или акты говорения самого по себе; во-вторых, иллокутивные акты, или иллокуции (illocutions), - то, что мы делаем в процессе произнесения слов, т.е. утверждаем, обещаем, приказываем и т.д.; в-третьих, перлокутивные акты, или перлокуции (perlocutions), - интеракциональный эффект, достигаемый посредством говорения, т.е. действия убеждения, запугивания и т.д., некое влияние, оказываемое на слушающего (реципиента). (Все глаголы О. подразделил на 5 групп в соответствии с их иллокутивной силой.)

С точки зрения О., в высказываниях типа "я утверждаю, что...", "Джон обещает, что...", "она угрожает, что..." левая часть представляет локутивный акт, правая - иллокутивный, а само высказывание в целом, если его действие достигает реципиента, - перлокутивный акт. Отсюда, по О., иллокуция может быть эксплицирована с помощью слова "этим": "я этим приказываю тебе", "я этим обещал ему" и т.д. В "речевом акте" можно также выделить нулевой уровень - акт высказывания, назначение которого состоит в символизации, в производстве слов и предложений. Локутивный акт призван выполнять референциальную функцию. Иллокутивный - наделяет "утверждение" коммуникативной силой, придавая ему определенную ценность в модусах обещания, утверждения и т.д. К иллокутивному комплексу, по О., относятся ассертивы (тезисы и аргументы), декларативы (дефиниции, задающие определенные правила коммуникативного использования выражений), директивы (вопросы) и т.д. Устойчивое сочетание иллокуций с соответствующими перлокуциями формирует коммуникативную общность - некую "языковую игру".

Убежденность О. в том, что значение живет в целостности дискурса и конституируется конвенциальными правилами контекста, вступала в определенное противоречие с логоцентристской по духу концепцией значения у Соссюра, фундированной идеей присутствия. Тем не менее, как позже отметил Деррида, теория О. также осталась в плену у скрытых логоцентристских установок. Логическая стратегия О., обозначенная Дерридой, как "логика супплиментарности" являла собой классический пример логики дополнительности. Опираясь на собственную оригинальную философскую иерархию типов речевых актов, О. тем не менее акцентировал особое внимание на исключениях из нее. В итоге, как отмечали критики, получалась иррациональная нелепица: стиль Хемингуэя в его собственных текстах, по мнению О., отсутствует, а возникает лишь в границах процедуры реконструкции этих текстов - причем в любых мыслимых формах последней. Теория речевых актов О. впоследствии использовалась во многих разделах философии языка. В голландской школе неформальной логики на ее базе выстроилась оригинальная теория аргументации.

А.Н. Шуман, А.А. Грицанов

Новейший философский словарь. Сост. Грицанов А.А. Минск, 1998.

Остин (Austin) Джон (26 марта 1911, Ланкастер – 8 февраля 1960, Оксфорд) – британский философ-аналитик, представитель лингвистической философии. Профессор Оксфордского университета (1952–60).

В основе философской концепции Остина лежит мысль о том, что главной целью философского исследования является прояснение выражений обыденного языка. Поскольку значительная часть работы по анализу обыденного языка осуществлялась скорее в устных обсуждениях, чем в печати, постольку у Остина сравнительно мало опубликованных работ. Многие выступления Остина были направлены против неверного, т.е. нарушающего логику «обыденного» языка, употребления слов и целых фраз отдельными философами, но основное внимание Остина направлено на анализ употребления таких терминов, как «знать» и «истинный». Согласно ему, сказать, что я что-то знаю, не значит просто утверждать это что-то. Последнее, строго говоря, означает просто, что я так полагаю, а не то, что я знаю это; так что если человек что-либо утверждает, то его можно спросить, знает он это или нет (Other Minds. – Logic and Language. Oxf., 1953, p. 124). Специфический характер познания выявляется в тех возражениях, с которыми может столкнуться наша претензия на знание. Прежде всего могут быть поставлены под сомнение наш прошлый опыт и наши нынешние возможности. Остин, в частности, подверг критике широко распространенную в аналитической философии теорию «чувственно данного», т.е. содержания ощущения и восприятия, якобы непосредственно постигаемых в познавательном акте. Остин считает, что на самом деле никогда нельзя быть уверенным в своих же собственных ощущениях. Мы не только можем их неправильно назвать или обозначить (How to Talk. – Proceedings of the Aristotelian Society. 1952–53, v. LIII, p. 230–256), но и можем испытывать серьезную неуверенность относительно них (Other Minds, p. 135). Напр., мы можем просто быть недостаточно знакомы с данным ощущением, чтобы позволить себе уверенно судить о нем (там же, р. 137), или мы можем пытаться «распробовать» свое ощущение более полно. Кроме того, добавляет Остин, за термином «знать» обычно следует не прямое дополнение, а придаточное предложение с союзом «что», и если этот факт полностью осознан, различие между знанием об ощущениях и другими видами знания теряет всякое значение (там же, р. 140 ff). Общее философское возражение против всех претензий на знание, согласно Остину, выражается в следующем рассуждении: знание не может быть ошибочным, а «мы, по-видимому, всегда или практически всегда подвержены ошибкам» (там же, р. 142). Но такого рода возражение обнаруживает внутреннюю связь между глаголом «знать» и такими «исполнительными» словами, как «обещать», которая и лишает это возражение его силы. Фраза «я знаю» – не просто «описательная фраза»; в некоторых важных отношениях она является ритуальной фразой, подобно фразам «я обещаю», «я делаю», «я предупреждаю» и т.п. (там же, р. 146 ff). Прилагательное «истинный», по Остину, не должно применяться ни к предложениям, ни к суждениям (propositions), ни к словам. Истинными являются высказывания (statements) (Truth. – Proceedings of the Aristotelian Society, Suppl. 1950, vol. XXIV, p. 111–134). Высказывание истинно, когда положение дел, с которым оно соотносится посредством разъясняющих соглашений, однотипно тому положению дел, с которым употребленное предложение соотносится посредством описательных соглашений (там же, р. 116). А всякая попытка сформулировать теорию истины как образа оказывается неудачной вследствие чисто конвенционального характера отношения между символами и тем, к чему эти символы относятся. Остин считает, что многие фразы, рассматриваемые часто как высказывания, вообще не должны рассматриваться как истинные или ложные – напр., «формулы в исчислении... определения... исполнительные фразы... оценочные суждения... цитаты из литературных произведений» (там же, р. 131); признание этого факта дает возможность избежать многих затруднений в теории истины.

Др. проблема, находившаяся в центре внимания Остина, – возможность познания «чужих сознаний» и его отражение в языке. Остин надеялся, что в результате его деятельности возникнет новая дисциплина, являющаяся симбиозом философии и лингвистики, – «лингвистическая феноменология». Он полагал, что познание сознания других людей сталкивается с особыми проблемами, но, подобно познанию любого другого вида, оно основывается на предшествующем опыте и на личных наблюдениях. Предположение о том, что это познание переходит от физических признаков к фактам сознания, ошибочно (Other Minds, p. 147 ff). Остин считает, что вера в существование сознания других людей естественна; обоснований требует сомнение в этом. Сомневаться в этом только на основании того, что мы неспособны «самонаблюдать» восприятия других людей, – значит идти по ложному следу, ибо дело здесь попросту в том, что, хотя мы сами и не наблюдаем чувств других людей, мы очень часто знаем их (там же, р. 158 ff).

Важное место в ранних работах Остина занимает введение понятий перформативного и констатирующего высказывания, которое он рассматривает как очередной шаг в развитии логических представлений о границе между осмысленными и бессмысленными высказываниями. Под первым он понимал высказывание, являющееся исполнением некоторого действия («Я обещаю, что...»), под вторым – дескриптивное высказывание, способное быть истинным или ложным. В дальнейшем эти идеи были преобразованы в теорию речевых актов (speech act theory). В целостном виде они были изложены Остином в курсе лекций «How To Do Things With Words», прочитанном в Гарвардском университете в 1955. Единый речевой акт представляется Остину как трехуровневое образование. Речевой акт в отношении к используемым в его ходе языковым средствам выступает как локутивный акт; в отношении к поставленной цели и ряду условий его осуществления – как иллокутивный акт; в отношении к своим результатам – как перлокутивный акт. Главным новшеством Остина в этой схеме является понятие иллокуции, т.к. локуцией всегда занималась семантика, а перлокуция была объектом изучения риторики. Остин не дает точного определения понятия иллокутивного акта. Он только приводит для них примеры (How To Do Things With Words. Oxf., 1962, p. 8) – вопрос, ответ, информирование, уверение, предупреждение, назначение, критика и т.п. Остин пытается обнаружить отличительные признаки иллокуции. В дальнейшем П.Ф.Стросон свел замечания Остина к четырем признакам, из которых главными являются признаки целенаправленности и коцвенциональности. Остин считал, что в отличие от локутивного в иллокутивном акте соглашения не являются собственно языковыми. Однако ему не удалось объяснить, в чем состоят эти соглашения. Остину принадлежит и первая классификация иллокутивных актов. Он полагал, что для этой цели нужно собрать и классифицировать глаголы, которые обозначают действия, производимые при говорении, и могут использоваться для экспликации силы высказывания – иллокутивные глаголы. С точки зрения современного уровня развития лексической семантики, классификация Остина представляется первым общим приближением к сложной структуре данного объекта исследования. Теория «речевых актов» оказала большое влияние на современную лингвистику и логику (т.н. иллокутивная логика, трактующая речевые акты как интенциональные действия говорящего).

О.А. Назарова

Новая философская энциклопедия. В четырех томах. / Ин-т философии РАН. Научно-ред. совет: В.С. Степин, А.А. Гусейнов, Г.Ю. Семигин. М., Мысль, 2010, т. III, Н – С, с. 170-171.

Далее читайте:

Философы, любители мудрости (биографический указатель).

Исторические лица Англии (Великобритании) (биографический указатель).

Сочинения:

Are There A Priory Concepts. – Proceedings of the Aristotelian Society, 1939, v. XVIII, pp. 83–105;

A Plea for Excuses. – Proceedings of the Aristotelian Society. 1956–1957, v. LVII, pp. 1–30;

Ifs and Cans. L., 1956;

Philosophical Papers. Oxf., 1961;

Sense and Sensibilia. Oxf., 1962;

How To Do Things With Words. 1962;

Чужое сознание. – В кн.: Философия, логика, язык. М., 1987, с. 48–96;

Слово как действие. – В кн.: Новое в зарубежной лингвистике, вып. 17. М., с. 22–129;

Истина. – В кн.: Аналитическая философия: становление и развитие (антология). М., 1998, с. 174–191.

Литература:

Хилл Т.И. Современные теории познания. М., 1965, с. 489–92.

 

 

 

 

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ



ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС